ЧЕГО не ХВАТАЕТ ПОЛтинникам»
На четыре вопроса отвечают: Василий Аксенов, Владимир Кантор, Ольга Левитина, Марк Розовский
Беседу ведет Афанасий Мамедов
Существует такое многовековое понятие/уложение, согласно которому евреев-полукровок не бывает в принципе: если мать еврейка, значит, ты – еврей, если отец – ты кто угодно, только не еврей. Решение реформистов считать ребенка евреем не только по матери, но и по отцу в свое время вызвало жесточайшие споры и кончилось по существу ничем. Даже в среде самих реформистов было немало колеблющихся раввинов и тех, кто выступал категорически против этого новшества. Мы же не собираемся оспаривать одно из важнейших талмудических положений, возникших, надо полагать, не на пустом месте, – но стоит заметить: остальной мир, светская деклассированная среда почему-то считают в точности как те раввины-реформисты – половина еврейской крови, значит, в любом случае ты – еврей, все равно кровь твоя зазвучит когда-нибудь. Так ли это на самом деле, не заблуждение ли глубокое и как зазвучит эта кровь в решающий момент у нас в России, в которой евреи-полукровки составляют большинство в еврейcких общинах, да и вообще в российском еврействе?
ДУХОВНОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА ВАЖНЕЕ НАЦИОНАЛЬНОГО
Василий Аксенов, выдающийся русский писатель, лауреат многих литературных премий, автор повестей, рассказов и романов, ставших культовыми для нескольких поколений отечественных читателей
– Я недавно узнал, как на зоне называли евреев-полукровок: «полтинники» или «полтиннички». То есть не «сотка», не то, что завершено по своей сути, а именно – половина дела, что-то не оконченное. Вы согласны с мнением, что евреи-полукровки только теряют и редко когда приобретают?
– Тут было бы уместнее поговорить о самом талмудическом положении. Мне кажется, оно, прежде всего, основано на априорном недоверии к женщине. То есть женщине не верят, что ее муж, мужчина – еврей, единокровный, что она могла, как бы это сказать мягче, принести со стороны. Ее подозревают в измене с другими этническими группами. А если считать национальность по матери, то тогда уж наверняка не ошибешься, – родившийся младенец, по крайней мере, наполовину будет евреем. Вот, как я, например. (Смеется.) Но думаю, что духовное определение человека куда важнее национального. И в первую очередь он должен понять, к какой культуре больше принадлежит, к чему склоняется его душа. А вообще я считаю, что этническое смешение идет человеку на пользу. Это практика очевидная. И потом, о чем мы говорим, попробуй найди нынче чистых «сотенных»? Вот Андрей Вознесенский, например: фамилия русская, поповская, а он отыскал в себе далекие грузинские корни, другой пример: Роберт Рождественский, наполовину поляк, и вовсе не Рождественский, а Петкевич. Евтушенко недавно в своем мемуарном опусе раскрыл секрет – оказывается, он немец. Вот они, все ваши сплавы! Наверное, есть полукровки, которые в предпринятом нами исследовании дали бы отрицательные результаты, спорить не буду, но я все-таки склонен думать, что чаще полукровки дают положительный результат. Знаете, как сплавы с редкоземельными элементами.
– Я тоже, когда набрасывал вопросы, подумал о последнем вашем романе «Редкие земли», просто не решился провести эту параллель, из ваших уст это сравнение по-иному звучит и ярче отражает занимаемую позицию. Вы человек искусства со стажем и, наверное, отрицать не будете, что люди искусства, какими бы истинно верующими ни были, в продвижении вверх души/душ, через основные принципы искусства, часто пользуются приемами, которые, мягко говоря, не всегда соответствуют основным принципам монотеистических религий. Не есть ли тогда настоящий художник в каком-то смысле вечно жертвующий полукровка?
– Фундаменталисты любых религий считают занятие искусством не чем иным, как грехом. Считают, что искусство вообще не относится к религии, к Б-гу, к чему-либо Б-жественному. Мое же глубокое убеждение прямо противоположно: искусство есть не что иное, как промысел Б-жий, именно Б-жий промысел. Потому что художника направляет Он, потому что искусство, если оно, конечно, настоящее искусство, поднимает душу человека. Даже если человек внедряются в искусство только как читатель, зритель, слушатель, он все равно обогащает себя, потому что благодаря искусству поднимается к неопознанным и недоступным сферам. И уже не боится того, что выше, того, что непостижимо. Этот подъем души к непостижимому, как мне кажется, гораздо более ценное человеческое состояние, нежели буквальное, от корки до корки, исполнение религиозного ритуала.
– Всегда ли основные принципы искусства обеспечивают подъем души, вертикальное ее продвижение? Вы согласны, например, с мнением Дж. Фрезера, что вся современная культура вышла из Храма? И можно ли добавить к этому, что мировая культура ХХ века благодаря евреям-полукровкам вышла из первого Храма?
– Нет, не всегда. Вышла ли культура из Храма? Не знаю, может, она, в какой-то степени, сама и есть Храм. А в мировой культуре ХХ века евреев-полукровок действительно было много. Я думаю, что евреи (полукровки и чистые) благодаря своему рассеянию, распыленности в разных культурах играют особую роль, роль закваски, и не удивительно, что там, где они собираются в сообщества, группы, они поднимают качество искусства, делают его с метафизической точки зрения гораздо более глубоким. В России до революции, где черта оседлости была и конкретной, и плотной и были всевозможные ограничения, еврейская культурная среда все равно давала о себе знать. Не говоря уже о временах постреволюционных. Левый авангард был наполовину еврейский. Одним словом, евреи – народ неспокойный. Это люди, которые относятся к той земле, в которой оказались волею судеб, неравнодушно. В отличие от многих других, они жаждут не только подняться в коренной среде, но и поднять самую среду вместе с собой.
– Чего бы вы были лишены как художник, если бы в вас не было еврейской половины, если бы у вас не было такой мамы, какой была Евгения Гинзбург?
– Наверное, был бы лишен половины себя. Хотя, знаете, моя мама – чистая еврейка, которая для меня очень много значила и значит до сих пор, – не считала себя почему-то еврейкой, она всегда говорила: «Я принадлежу к русской культуре, вот и все». Когда мы с ней встретились, мне было что-то около шестнадцати, а ей, по-моему, сорок три. Она была еще вполне молодой женщиной, все читала мне стихи, и все удивлялась, помню, когда я отвечал ей тем же. Это было очень забавно. Она никак не могла предположить, что из глубинки такой, из Магадана, приедет мальчик, который что-то слышал о современной поэзии. Я тогда обожал раннего Маяковского, футуристического, и, думаю, мама правильно истолковала это мое пристрастие: если ему нравится ранний Маяковский, значит, он, пусть и спонтанно, но что-то понимает в поэзии. Да, мама километрами внедряла в меня русскую поэзию. Она очень любила Пастернака, Мандельштама, хотя Мандельштама знала меньше. И ее любовь к поэзии, к русской культуре, конечно же, передалась и мне. Так что, честно говоря, я не понимаю, почему нельзя считать еврея, принадлежащего к русской культуре, евреем. Это что получается, он должен обязательно записаться русским? Нет, мне кажется, в этом вопросе должна присутствовать толерантность, обязательно должна присутствовать. А еще обязательно должно присутствовать ощущение планетарного характера, а не узкого, местечкового. Я с большим сочувствием отношусь к израильтянам, вообще к этому государству, бывал там много раз, и мне там очень нравится, но я против этого закона, против такой жестоковыйности: настаивать на том, что классический еврей только тот, у кого мама еврейка.
ДВЕ КРОВИ – ЭТО НЕ НЕДОСТАТОК, А БОГАТСТВО
Владимир Кантор, писатель, доктор философских наук, профессор философского факультета Государственного университета – Высшей школы экономики.
– Вы автор «Крепости», замечательного романа-воспитания, который, уверен, только по какому-то недоразумению стал событием лишь в узких литературных кругах. В этом романе помимо роли мудреца-книжника вы выступаете еще и блистательным хронистом закатной эпохи, и тонким ее психологом. Ваш герой Петр Востриков то уходит от еврейства, то обретает его вновь. И так на протяжении всего романа. От чего зависит предпочтение той или иной крови в тебе и возможно ли оно? Вам не кажется, что евреи-полукровки отличаются от других – хотя бы тем своим тяжким положением, что во всю свою жизнь принуждены мучительно решать, кто они есть на самом-то деле, что сплавить одно начало с другим для них – мука непосильная?
– Я думаю, страх «звучания крови» в том, что полукровка никогда не примет ни антисемитизма, ни русофобии. Скорее с антисемитами сговорится чистый еврей, был такой тип «еврей-выкрест». Мне кажется, две крови – это не недостаток, а богатство. И было бы преступно перед Б-гом и природой оскоплять себя, отказываясь от одной из кровей. Чем больше слилось в человеке разных возможностей, тем он духовно богаче. Если ты личность, то ты делаешь свое дело и благодарен тому коктейлю в тебе, который придает неожиданный вкус и аромат твоей деятельности. Заметим, что человек, в котором слилось много разных кровей (не только две), даже как биологическая особь много ярче, чем чистокровный экземпляр. Пример для России – Александр Пушкин, который был великий русский поэт, но мог мечтать «о небе Африки своей». Это не мешало ему выразить как никому другому русскую культуру. У меня была повесть «Два дома» (1975), в которой мальчик точно так же разрывается между двумя социальными слоями, в которые попал по факту своего рождения. Проблема в сущности та же. Но уже там я для себя сформулировал, что двудомность – это богатство.
Я уже говорил вам, что тема ведет к самодеструкции личности, которую насильственно заставляют принять ту или другую сторону. Мне близки строки поэта А.К. Толстого: «Двух станов не боец, а только гость случайный». Речь шла об общественной борьбе, но в человечестве вечно идет борьба – та или иная. Разумеется, я очень остро переживаю, скажем, Холокост, может, острее, чем человек без капли еврейской крови. Но это понятно: волей-неволей я ставлю себя рядом с уничтоженными, понимая, что мог бы быть там. Но это, так сказать, пограничная ситуация, обязательного, конечного выбора. В нормальной жизни человек должен выбрать лишь то, к чему его призывают его способности, Б-г, ответственность перед близкими и так далее. Национальность здесь не присутствует.
Дело в том, что на полукровок ужасно давит общество, особенно ксенофобское, когда полукровка чувствует, что в зависимости от того, кем его призна€ют, его либо уничтожат, либо дадут дышать. Дело не в решении полукровки, а в отношении к нему. Ибо решение этого несчастного человека, как правило, вынужденное, либо трусливое, либо протестное, что тоже не адекватно личному состоянию духа. Это как бы вас вынудили стать революционером, иначе позор от вашего кружка на всю жизнь. А молодой человек часто очень зависим от окружения. Перерасти свое окружение – дело непростое. Оно и вовсе невозможно в националистически настроенном окружении. Но тогда и не происходит взросления человека, который делает свое дело, а не заискивает перед другими.
Разумеется, живя в русской культуре, будучи русским писателем, русским философом, работающим на русском языке и в системе понятий русской культуры, я, на взгляд любого человека, живущего вне России, любого иностранца, являюсь русским человеком. Скажем, я немало времени провел в Германии, для немцев я был русским писателем и философом. Хочу добавить, что русская культура очень многосмысленна, достаточно назвать имена Левитана, Антокольского, Пастернака, Мандельштама, Эренбурга, Бабеля, которые стали частью именно русской культуры, хотя их еврейство очевидно. Евреи при этом тоже могут считать их своими. Я как-то писал, что, скажем, Бабель по сути дела автор очередной книги Ветхого Завета о судьбе евреев в изгнании. Можно и так прочесть. Не люблю упрощений, которые требуются в ответе на данные вопросы. Пушкина преследовали ксенофобы за его арапское происхождение, но оказалось, что именно ему было дано выразить во всей полноте смыслы русской культуры. А негры считают его великим негритянским поэтом. Жизнь много сложнее раскладывания по полочкам.
– У раввинов существует такая поговорка: «Еврей не тот, у кого мама еврейка, но у кого дети евреи». Какова, на ваш взгляд, актуальность этой поговорки в сегодняшнем мире условных границ и победы космополитизма?
– Вы знаете, родители революционеров далеко не всегда становились революционерами. Разумеется, если дети эмигрируют, то родители едут часто за ними. Но ведь эмиграция идет во все страны. Я знаю очень много русских людей, которые уехали следом за своими русскими детьми. Но выбор национальности – это совсем иное дело. Это очень личное решение.
– Как по-вашему, с чем связано то обстоятельство, что сейчас именно на евреев-полукровок модно списывать грехи – от развала страны и разнузданного поведения на экранах телевидения до оскорбительных обвинений в Холокосте? Не кажется ли вам, что налицо черты очередного дегенератизма, психического расстройства?
– Просто антисемиты в этом смысле в не меньшей степени требуют национальной ясности, чем раввины. Я бы назвал таких людей людьми одноразового использования. Они скорее признают чистого еврея, чем полукровку, ибо полукровка несет в себе тайну и вызывает патологический страх у языческого племенного сознания. Полукровка для этого сознания не просто Другой, он таинственный Другой. Человеку же свойственно опасаться непознаваемого. Но, думаю, это опасение от глупости и невежества. Это страх перед многосмысленностью, которым обладает любой творец, любой неординарный человек.
– Ваш роман «Крепость» буквально прошит эпиграфами из Пушкина. Не есть ли для вас Пушкин, его слово – формула сочетания двух ваших половин? Как бы вы посоветовали вести себя в жизни евреям-полукровкам?
– Пушкин – очень ясный поэт, может, самый ясный в русской культуре, но кровей разных в нем немало, а уж многосмысленностью он поспорит с любым гением. Не случайно так много раз говорилось, что Пушкин – это «загадка» (Достоевский), которую следует разгадать. И разгадывают до сих пор. Одноразовые и одноклеточные разгадок не требуют. В человеке должна быть тайна – не криминальная, а тайна души.
Я ЧУВСТВУЮ В СЕБЕ ЕВРЕЙСКУЮ КРОВЬ
Ольга Левитина, актpиca тeaтpa «Эpмитaж»
– Ольга, каково было расти, строить свою жизнь с такими родителями, как Ольга Остроумова, звезда отечественного кинематографа, и Михаил Левитин, режиссер, театральный гуру, писатель-интеллектуал? Вы связываете их характеры, духовную составляющую с их национальностью? Сумели вы сплавить в себе одно с другим, заполучив выгоду в строительстве собственной личности?
– Сейчас, когда вы задали мне этот вопрос, мне кажется, что да, получилось совместить две половины, мне даже кажется, что именно потому у меня и получаются объемные роли. Удалось сплавить мамину лиричность и папин интеллектуальный эксцентризм. При этом следует заметить, что я все-таки больше росла под влиянием еврейской среды, я бы даже сказала – одесско-еврейской. Каждое лето в Одессе чего-нибудь да стоит. Я всегда чувствовала единение с этими южными людьми, какую-то изначальную связь с ними. Вот, к примеру, был у нас сложный для артистов спектакль «Уроки русского» по Михаилу Жванецкому, папа на репетициях все говорил актерам, что они очень-очень русские, не могут понять одесского мира, а мне было легко играть, я понимала этот взбалмошный мир, понимала, откуда берутся и эта безумная логика, и душевный накал, и немыслимые перепады… Все это я знала на сцене кровью, а не холодной расчетливой головой. Да, я чувствую в себе еврейскую кровь, хотя и знаю, что еврейство передается по матери. Спорить с этим положением не собираюсь. Только вот не понимаю, если я не еврейка, то куда же девать половину своей крови?
– Вы не замечали, какая из двух ваших половинок, выражаясь, так сказать, юридическим языком, имеет преимущественное право на жизненно важные поступки, иными словами, в судьбоносные моменты жизни вы кто больше – еврейка или русская?
– Я бываю разной. Мне тяжело вычислить, какая из половин в решительную минуту одержит верх. Думаю, это было бы тяжело не только мне. Я никогда не драматизирую ситуацию, но и не полагаюсь «на авось», как мне кажется, умею подняться над важным в моей жизни моментом, посмотреть со стороны и даже отнестись с этаким витальным одесским юмором. Возможно, это папино, а значит, из еврейского опыта существования, что придает уверенности в себе.
– А хотели бы вы сыграть на сцене классическую еврейскую маму, знающую, что только через нее передается цивилизация в три тысячи триста лет длиною? Как думаете, чего бы вам не хватало в этом образе, что бы вы кинулись срочно занимать у своих родителей?
– Конечно, хотела бы. Думаю, что в этой роли главным было бы понимание цели, задач игры, знание того, что стоит вокруг образа и за ним, причем в прошлом очень отдаленном и в прошлом на пороге с настоящим, и что на первый взгляд как бы далеко от самой роли, но, по сути, и питает, и составляет ее. Естественно, первое, что бы я вспомнила, – это слова отца, которые он не устает все время повторять мне и брату: «Евреи – это люди Книги». И я бы, пользуясь этим постоянным отцовским напоминанием, наставлением, начала бы читать и перечитывать Исаака Башевиса-Зингера. Думаю, это было бы очень полезно для меня в роли «классической еврейской мамы». Что бы кинулась занимать у родителей? Очень многое. И не только у отца с мамой, скорее даже у бабушки с дедушкой, они бы точно помогли воскресить, ворваться в еврейскую среду, понять, за счет чего держался и держится Б-гоизбранный народ, хотя бабушка с дедушкой и не были глубоко религиозными людьми. Но тут скорее не человеческий фактор, а поколенческий момент. Советская эпоха и все такое… Многое заняла бы у моей русской мамы, для объемности образа и укрупнения его. Мне почему-то кажется, если бы они с отцом не расстались, из мамы бы получилась отличная хранительница еврейского очага.
– Что бы вы пожелали евреям-полукровкам, еще не определившимся в жизни?
– Во-первых, держаться независимо, ни в коем случае не комплексовать, уважать и хранить в себе оба начала, сплавляя самое лучшее, что есть в них, во-вторых, не забывать, что одной из половинок тебе выпало счастье принадлежать древнейшему народу, древнейшей цивилизации, но при всем этом я бы ни в коем случае не посоветовала бы выпячивать это принадлежание, бестолково гордиться им, хотя бы по той простой причине, что в том нет твоей заслуги.
ПОВЫШЕННАЯ РАНИМОСТЬ ЕВРЕЕВ-ПОЛУКРОВОК – РЕАКЦИЯ НА ДИСКРИМИНАЦИЮ
Марк Розовский, художественный руководитель Московского театра «У Никитских ворот», народный артист России, лауреат премии Москвы
– У нас в России, а возможно, не только в России бытует точка зрения, будто достаточно четвертинки еврейской крови, чтобы она проявила себя, перевесила все остальные, что еврейство – свойство скорее биологическое, от него нельзя уйти, и что именно с этим обстоятельством связана повышенная ранимость евреев-полукровок: не принимают ни тут ни там. Вы тоже так считаете или все же склонны думать, что сия точка зрения низкого, обывательского пошиба и рассмотрению не подлежит?
– В России, где ассимиляция была исторически и нравственно объяснимым явлением, проблема полукровок постепенно сделалась крайне осложненной – биология стала идеологией. Я себя идентифицирую как еврея, но мне кто-то из своих в этом отказывает. Это причиняет боль, волей-неволей становишься эдаким евреем «второго сорта». Самое подлое в такой постановке вопроса – внешняя схожесть с поиском «нечистых арийцев» у заклятых врагов еврейства, показавших в ХХ веке всю мерзость отсчета «процентов крови». Как этого не чувствуют наши ортодоксы?.. Опасность скатиться в болото бесчеловечности и выглядеть похожим на недоумков-шовинистов, ратующих за чистоту расы, а заодно и нации, – это, как говорится, мы проходили. «Повышенная ранимость» евреев-полукровок – не принимают «ни там ни тут» – на самом деле естественная реакция на дискриминацию и основывается на глубинном чувстве собственного достоинства, вечно присущего как всему еврейскому народу, так и КАЖДОМУ его представителю. Я горжусь, что я еврей, и меня никто не вправе лишить этой гордости.
– Сплав – вещь непредсказуемая: никогда не знаешь, как явит себя то или иное сочетание, что окажется основным скрепляющим элементом и как будет он взаимодействовать с другими. Есть ли какие-то отличительные черты у евреев-полукровок, по которым вы безошибочно распознаете их? И чего, как вам кажется, не хватает евреям-полукровкам?
– Несомненно, евреи-полукровки подвергаются такому же антисемитизму, как и «полноценные» евреи. Хотя бы поэтому искать «отличительные черты» – дело отделов кадров, где сидят кагэбэшники, хамы и дураки. Не стоит им уподобляться. Что касается того, «чего полукровкам не хватает»?.. Видимо, не хватает половины еврейской крови!
– Как вы думаете, кому легче в жизни: чистокровным евреям, которым необходимо в лихие времена и себя отстоять, и общину сохранить, и передать потомству историю своего народа, религию, язык, культуру, или же евреям-полукровкам, которым войти в Еврейский дом без потери половины себя невозможно, причем это в лучшем случае? Не потому ли большинство евреев-полукровок обречены всю свою жизнь стоять перед выбором? Не потому ли чаще всего они смешивают кровь дальше, чтоб перед детьми в будущем больше никогда не возникала эта проблема?
– Знаете, я в своей жизни встречал «чистокровных» евреев, которые прятались под псевдонимами и даже становились выкрестами. С другой стороны, есть множество полукровок, которые жизнью своей доказали свою принадлежность к еврейству и еврейскому духу. Так что двери Еврейского дома должны быть открыты на равных основаниях для всех евреев без исключения. Б-г не простит еврейского неравенства, придуманного людьми. Б-г не ошибается, а люди могут ошибаться.
– Как сложившийся человек, личность, какой из своих половинок вы больше обязаны? Когда, в какие моменты жизни у вас получалось сплавить в равной степени оба своих начала? Что бы вы хотели в первую очередь посоветовать евреям-полукровкам?
– Я живу, не обращая внимания на свои «половинки» и «четвертушки», предпочитая цельность рубленности. Чего и вам желаю. Внутренний мир человека должен быть гармоничен, тем и бывает высок. Отказывая в еврействе тому, кто оказался от рождения по чьему-то мнению «меньше евреем», чем другой еврей, мы только ослабляем наше еврейство, нашу общность, обедняем нацию. Мы поступаем аморально по отношению друг к другу – для евреев это в принципе неприемлемо ни традиционно, ни исторически!.. А евреям-полукровкам я бы посоветовал избегать своих комплексов, гордо держать свою голову и стараться находить свои нравственные опоры на собственном, сугубо личном пути к Иерусалиму.
У нас в России, в местах не столь отдаленных, цену слову, способному как вознести человека, так и низвергнуть, знали в самые разные времена, – но в данном случае нелишне было бы заметить – укоренившееся блатное словечко «полтинник», «полтинничек» в нашем случае скорее выступает в роли определения и, по сути, в точности декларирует как отношение большинства чистокровных евреев к евреям-полукровкам, так и общества в целом, по ту и другую сторону «колючки». На самом же деле с «полтинниками» все обстоит иначе. Полукровки судьбою никоим образом не обделены, просто в жизни им предстоит куда больше потрудиться, чтобы разгадать одну-единственную и потому уникальную формулу сплава двух половин, религий, культур, традиций, языков, формула эта и будет их тайным рецептом существования. Этой формулой и делится щедро еврей-полукровка со всем миром, всю свою жизнь, в которой ему с избытком хватает всего, кроме внимания, признания и понимания тех, кого он, пусть наполовину (а что, разве мало?!), считает своими.
Ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.
Как распознать еврея?Евреи - это нация, корни которой уходят в древние Иудейское и Израильское царства. Народ, который более двух тысяч лет существовал без своего государства, сегодня разбросан по многим странам мира.
Так, согласно официальным данным, 43% евреев проживают в Израиле, 39% - в США, а остальные - в самых разных уголках планеты. Многие из них живут и совсем рядом с нами. А вы знаете, как распознать еврея среди русских, немцев, кавказцев и других народов мира? Какие особенности внешности и характера отличают эту древнейшую и загадочную нацию? Спросите Итак, как распознать еврея? Прямо спросить его об этом. Большинство евреев гордятся тем, кто они есть, и не скрывают свое происхождение. Многие полукровки даже не задаются вопросом, какую половину предпочесть: еврейскую или русскую, украинскую, белорусскую… И даже капля крови для них бесценна. Это, между прочим, нормальная человеческая реакция. Ведь евреи - это древний народ с богатой историей и культурными особенностями. Так почему бы не гордиться этим? Спросите их сами. Но бывают случаи, когда люди стараются скрыть свое еврейское происхождение. И это не нормально. Например, в годы далекой перестройки у телеведущего Любимова прямо спросили об этом. И шоумен в прямом эфире перед всей страной поклялся, что ни он, ни его родители не евреи. Характерные черты, однако, присутствовали и в его внешности, и в поведении. Да и фамилия говорила сама за себя: Любимов производно от Либерман.
Загляните в паспорт
Какие фамилии носят евреи? Характерные черты еврейских фамилий - это немецкие суффиксы «-ман» и «-ер». Однако здесь нужно быть осторожными. Ведь такие фамилии носят и сами немцы, и латыши. Например, известный полководец Блюхер был чисто русской национальности, и немецкая фамилия досталась ему от предка, участвовавшего в войне с Наполеоном. Это было наградой за мужество и заслуги перед отечеством - носить фамилию известного немецкого полководца.
Есть еще одна особенность еврейских фамилий. Так, это может быть своеобразный «географический штамп». Многие евреи, переезжая в Россию из Польши, меняли свои фамилии таким образом, чтобы можно было понять, откуда они родом. Например, Высоцкий (поселок Высоцк в Беларуси), Слуцкий, Житомирский, Днепровский, Невский, Березовский (деревня Березовка), Донской и т. д. Еврейские фамилии также могут образовываться от уменьшительно-ласкательных женских имен. Ведь, в отличие от русских, они ведут свои родословные по материнской линии. Пример: Машкин (Машка), Чернушкин (Чернушка), Зойкин (Зойка), Галкин (Галка) и т. д. Но помните, что фамилия - это не отличительная черта евреев. Машкин и Галкин могут оказаться настоящими русскими мужиками, а, казалось бы, стандартные Иванов и Петров - евреями. Так что на основании одной только фамилии делать выводы рано. Выбор имен С именами все намного сложнее - они могут быть любыми. Конечно, есть чисто еврейские. Например, Лев (производное от Леви), Антон (от Натан), Борис (от Борух), Яков, Адам, Самсон, Марк, Абрам (от Авраам), Моисей, Наум, Ада (Аделаида), Дина, Сара, Эстер (от Есфирь), Фаина и другие.
Но существует и отдельная категория имен, которые имеют израильское происхождение, однако русские люди носят их еще чаще, чем сами евреи. Характерные черты таких имен - окончание -ил (Даниил, Михаил, Самуил, Гавриил), а также библейский смысл (Мария, Иосиф, Илья (Илия), София).
Носатость
Итак, какие характерные черты лица у евреев? Первое, на что всегда обращают внимание - это нос. Причем многие считают, что одного этого признака уже достаточно, чтобы считать человека евреем. Знаменитый «еврейский шнобель» начинает загибаться от самого основания. Так, израильский антрополог Джекобс подробно описал это явление «кончик загибается вниз, напоминая крючок, а крылья приподняты». Если взглянуть сбоку, то нос напоминает удлиненную кверху цифру 6. В народе такой нос называют «еврейской шестеркой». Однако только по одному этому признаку нельзя с точностью сказать, что человек - еврей. Если посмотреть на портреты русских писателей, то выяснится, что практически все из них были носатыми: и Некрасов, и Гоголь, и Карамзин, и даже Тургенев. Но доподлинно известно, что евреями они не были. На самом деле у израильтян могут быть самые разнообразные носы: и мясистые «картошки», и узкие с горбинкой, и прямые, длинные, с высокими ноздрями, и даже курносые. Так, что один только нос - это далеко не показатель «еврейства».
Распространенные ошибки
Существует мнение, что есть определенные признаки, которыми обладают только евреи (характерные черты лица) - огромный нос, черные глаза, толстые губы. С носом мы уже разобрались. Что касается темных глаз и пухлых губ, то это самые распространенные негроидные признаки. А негроидная примесь свойственна не только евреям, но и лицам другой национальности. Например, в результате союза монголоида и негра можно получить те же черты. Такая примесь часто наблюдается у греков, испанцев, португальцев, итальянцев, арабов, армян, грузин. Еще одно массовое заблуждение - у евреев темные кучерявые волосы. Здесь все то же самое. Негроидный признак - налицо. С другой стороны, библейский еврей Давид был блондином. Это уже нордическая примесь. А посмотрите на российского певца Агутина - типичный еврей, но отнюдь не темноволосый.
Признак номер один
И все-таки как по лицу отличить еврея от славяно-руса? Существуют ли железобетонные признаки? Ответ: да.
Если вы сомневаетесь, кто перед вами: еврей или нет, в первую очередь обратите внимание на расовую черту - средиземноморскую примесь. Ее нет даже у кавказцев, которых часто путают с евреями из-за их мясистых носов, толстых губ и курчавых волос. Средиземноморская примесь очень характерна и явно выражена даже при большом кровосмешении. Что же это такое? И прямо, и в профиль это очень узкое длинное лицо. Оно не расширяется кверху, в отличие от типичных славяно-русских лиц. Такую форму головы с узким и продолговатым затылком имеют только евреи. Характерные черты можно рассмотреть на фотографиях Луи де Фюнеса или Софии Ротару. Русские евреи - это смесь средиземноморцев и переднеазиатов (кавказцы, армяне). Идеальные примеры - Борис Пастернак и Владимир Высоцкий. Итак, главная отличительная черта евреев - это очень узкое, длинное лицо, которое к верху не расширяется. Если из-за каких-либо примесей такое лицо расширилось, то где угодно, но не в районе лба. Лоб у еврея всегда узкий, как будто его зажали в тиски. В остальных местах, в принципе, голова может расширяться. И уже после того, как вы увидели этот признак, можно обращать внимание на нос, губы, глаза, фамилию и все остальное, чем отличаются евреи.
Характерные черты характера
Главными чертами характера любого еврея являются уверенность в себе, абсолютное чувство собственного достоинства и всякое отсутствие стеснительности и робости. Существует даже специальный термин на идише, который объединяет в себе эти качества - «хуцпа». Переводов этого слова на другие языки не существует. Хуцпа - это своеобразная гордость, вызывающая желание действовать, без опаски оказаться недостаточно подготовленным или неспособным.
Что же такое для евреев «хуцпа»? Смелость, способность изменить свою судьбу, бороться с ее непредсказуемостью. Многие евреи уверены, что само существование их государства Израиль - священно, это и есть акт хуцпа. Как уже говорилось выше, аналогов в других языках и переводов этого понятия нет. Но в нееврейском обществе хуцпа имеет негативный окрас и отождествляется с понятиями «наглость», «нетерпимость по отношению к другим людям», «бесстыдство» и т. д. Косвенные признаки Стоит рассмотреть еще некоторые отличительные черты славян и евреев. Так, например, чистота лица. У евреев, в отличие от большинства русских, нередко наблюдается скопление родимых пятен в области носа, рта и подбородка. Родинки - это признак старения и деградации организма. Чем позднее они формируются на теле человека, тем крепче организм. У евреев родимые пятна, как правило, образуются еще в детском возрасте. Продолжаем называть характерные черты израильтян - сильнообнаженные при улыбке десна. Такое очень редко наблюдается у славяно-русов. У евреев часто встречается достаточно редкий и асимметричный зубной ряд, в отличие от славян, которым свойственны плотные нижние и верхние зубы
Картавость как дефект речи часто считается косвенным признаком. В принципе, она свойственна некоторым евреям. Но только меньшинству. Большинство израильтян очень четко произносят букву «р». И даже учат этому русских. Но все-таки картавость - это редкий признак, ведь многие из евреев, у кого был такой дефект, упорно занимались с логопедом. Да и любой русский ребенок может иметь такое произношение от рождения. Национальная принадлежность У всех народов мира не существует обязательных и строгих законов, которые регулируют национальную принадлежность. Здесь свобода выбора: либо национальность матери, либо отца. Исключение составляют только евреи. У них строгий и нерушимый закон: только тот, кто рожден от матери-еврейки, может считаться евреем. И закон этот строго соблюдается на протяжении всего времени существования нации.
80 лет тому назад в Севастополе родилась известная поэтесса Римма (Ремо) Фёдоровна Казакова (1932 – 2008).. Её отец, Фёдор Лазаревич Казаков, был военным, а мать, Софья Александровна Шульман, работала секретарём-машинисткой. Имя, данное родителями, означает «Революция, Электрификация, Мировой Октябрь». В 20 лет взяла имя Римма. Раннее детство Казакова провела в Белоруссии, школьные годы - в Ленинграде. Окончила исторический факультет Ленинградского государственного университета. Семь лет жила на Дальнем Востоке в Хабаровске. Работала лектором, преподавателем, в газете, на киностудии. Первые стихи Казаковой, принадлежавшей к поколению шестидесятников наряду с Евтушенко, Окуджавой, Вознесенским, Рождественским, Кашежевой были опубликованы в 1955 году, а уже в 1958 году вышел первый сборник её стихов «Встретимся на Востоке».
Так сложилась совместная история русских и евреев, что они смешивались между собой не только жизнью, но и кровью. И в этом случае ни один из народов не оставался в накладе. Так, у русского микробиолога Ильи Мечникова и русского художника Валентина Серова были еврейские матери. А у любимцев народа Владимира Высоцкого и Андрея Миронова отцы были евреями. Также у Риммы Казаковой, которая никогда не скрывала своих еврейских корне. Это отражалось в её творчестве — и в стихах, и в прозе. Мне представляется, что высказывания поэтессы на эту тему заинтересуют наших читателей. Послушаем…
Конечно, ублюдков становится все меньше, а нормальных людей – все больше. И это радует. А вообще, я не знаю, на каких весах господин раввин взвешивал факты, ведь понятие “антисемитизм” по-прежнему есть. Как есть молодые фашисты, в частности, РНЕ, которое Лужков запретил, а федеральные власти – нет. К тому же, пока великий русский народ боится, что его могут обидеть три еврея, два эстонца и один немец, это плохо. Конечно, открытой пропаганды антисемитизма нет, но есть люди, пропитанные шовинистическим духом и очень брезгливо относящиеся ко всем инородцам. А пока есть хоть один такой человек, “неважно что-то в Датском королевстве”. Господин раввин, наверное, полагает своими благородными словами защитить синагоги от поджогов? Так ведь на самом деле борьба за чистоту отношений с другим народом – дело русских, а не евреев . (Сказано после заявления Лазара, что государственного антисемитизма в России, якобы, нет – А.З.)
Черт его знает! Может, я оттого и умная, что мама – еврейка, отец – русский. А ощущала я себя всегда русской. Национальность для меня не имеет никакого значения, в отличие от антисемитов, для которых кровь бывает разного цвета: голубая, зеленая или ядовито-желтая. Я – полукровка, чем и горжусь! Мы с братом росли в военном гарнизоне и не были похожи на маму. Нам говорили: “Какая у полковника хорошая жена, двух русских детей воспитывает”. Мой простодушный папа скрывал, что наша мама – еврейка. Когда война кончилась, и мы поехали в Германию, его вызывает генерал и говорит: “Федя, у тебя что, жена еврейка?” Он отвечает: “Никак нет, товарищ генерал, караимка”. – “А, ну тогда ничего…” Мне с детства внушили, что мать-еврейка – это стыдно. Например, одна писательница, например, сказала мне как-то: “Хороший ты, Римка, поэт, жаль, что мать у тебя евреечка”. В школе я однажды заявила, что я дитя двух великих наций: Маркса и Ленина. И ушла, гордо хлопнув дверью. А в 60-е годы, когда в Лужниках народ толпами собирался слушать поэтов, я, выйдя к людям, отважилась и прочла стихи “Дед похоронен на еврейском кладбище”. А один известный поэт сказал мне: “Зачем ты обнародовала свое еврейское происхождение? Мы-то тебя русской считали”. Я говорю: “А затем, чтобы знать, кому потом можно подавать руку, а кому – нет. Вот тебе – не подам”. Зал на стихи реагировал неоднозначно.
Сколько я знала полукровок, которые подмазывались, подстраивались под русских людей, чтобы никто не узнал, что они полукровки! Это иногда ломает и искажает душу. Кстати, самым любимым человеком в жизни была моя еврейская бабушка Ольга Самойловна, которую любил весь севастопольский двор. Соседи брали у нее отросточки цветов, рецепты всякие – “наполеона”, например, или орехов в меду. Я тоже их умею готовить, и все это у меня от бабушки, которая была прекрасна…
В Израиле я не была. Не потому, что не хочу – просто ни разу не пригласили. Другие ездят туда, что называется, “на час”. Израиль давно превратился в место, где наши звезды шоу-бизнеса и даже поэты, люди известные, с именами, просто зарабатывают деньги. Я сама себе кажусь там лишней. А ведь еще до всех событий, когда еще никто этого не делал, я писала об антисемитизме, написала свои стихи “Дед похоронен на еврейском кладбище”, “Уезжают русские евреи”… Еще тогда, когда это было определенной смелостью. Поэтому раньше я не понимала, почему я должна напрашиваться в гости. Вначале я обижалась, а потом мне стало все равно. Наверное, для тех, кто организует такие поездки, я недостаточно привлекательная фигура. Я не обижаюсь, но не считаю для себя возможным навязываться…
Однажды была на Хануке в Тюмени и с большим интересом слушала еврейские песни. И поняла, что по темпераменту евреи и русские очень похожи. А потом сделала компакт-диск Сигалова, еврейского певца. Он принес мне послушать песни на идише. Я спросила его: “О чем песня “Тум-балалайка”?” Он дал мне подстрочник, а я сделала эту песню на русском языке: “Думает парень ночь напролет: ту ли девчонку в жены берет?/Можно влюбиться – и ошибиться+ лучше бы правду знать наперед!”. Потом я перевела “Аидише мамэ”, “Аллилуйя”, “Чири-бири-бом”, “Хава нагилу”, песню про ребе Эли Мейлаха и другие…Это была такая радостная работа. В общем, я не чуралась этого.
Все еврейское мне не чужое, хотя моя мама не говорила на идише, а бабушка знала только “а гицен паровоз” и еще что-то. Правда, когда мои стихи в Биробиджане перевели на идиш, я просила бабушку, чтобы она это прочла. И она мне читала, водила пальцами по буквам справа налево. Я думаю, и талант мой, если он есть, – и от смешения кровей. (Из интервью на сайте sem 40. ru 28.01.2000 – А.З.)
А что касается Достоевского, ну, был он антисемитом. Ну и дальше что?.. Ну и Гоголь был антисемитом. Это типичная вещь. Но зачем же брать примеры с великих людей, которые тоже обладали какими-то недостатками. И потом, бывает такое время, когда бывают и заблуждения. А я, например, знаю, что, как это ни странно, Героев Советского Союза было больше всего евреев. И вообще евреи внесли огромный вклад в жизнь нашей страны. И если евреи участвовали в революции (а их и в этом сейчас упрекают), так это потому, что это самый подвижный, обиженный народ. И вообще, хватит! Нас немножечко от еврейской тематики разгрузило то, что появились люди кавказской национальности… Я считаю, что у меня, скажем, планетарное сознание. И надо, в конце концов, уяснить, что люди равны, они братья, и должны жить в мире и в согласии. А все ксенофобские, все шовинистические и узконационалистические лозунги, они так не по одежке русскому народу и русскому человеку. И поэтому тут не может быть сомнений. Ну, надо работать в этом плане. Не может тут быть двух мнений. Я помню, как женщина сняла еврейский лозунг – та, которая пострадала потом, ее в больницу отвезли, и не отреагировали на само событие. Раньше был государственный антисемитизм, а в народе пережитки его существуют. «Не люблю евреев». «Почему?». «Не люблю, да и все. А коров люблю». Вот такой принцип дурацкий. Но это все оттого, что вульгарное, пошлое, необразованное существо, думающее только о деньгах, только о халяве, не может обладать всем размахом правильного, точного мышления и не может быть полезным обществу, а только – вредным. (Из интервью на Радио Свобода 8.03.2007 – А.З.)
*****
Уезжают русские евреи,
Покидают отчий небосвод.
И кому-то, видно, душу греет
Апокалиптический исход.
Расстаются невозвратно с нами,
С той землёй, где их любовь и пот.
Были – узы, а теперь узлами,
Словно склад, забит аэропорт.
Что сказать, что к этому добавить?
Это чья победа, чья беда?
Что от них нам остаётся? Память.
Памятники духа и труда.
Удержать их, не пустить могли ли?
Дождь над Переделкиным дрожит.
А на указателе к могиле
Пастернака выведено: ”жид” . (1990)
Когда-то давным - давно дочери Израиля были дочерьми своего отца.
Жён и наложниц было в избытке, и все они отнюдь не были иудейками...
Но дети, дети считались отцовскими, и отцы выделяли среди них своих – не так по крови, как по духу.
«Иеффай и его дочь» Л.Фейхтвангера...
Когда я прочла этот роман в том же томе, где – «Иудейская война», а было это уже в зрелом моем возрасте, я просто ошалела от близости понимания наконец собственного своего самоощущения, до сих пор невнятного отчасти.
Потеряв своего отца в возрасте 10 лет, я долго не могла понять, отчего на протяжении всей своей жизни, он для меня - всё.
И любовь, и совесть, и благородство, и ум, и чувство и, в какой-то степени даже – божество, потому как гнев его я тоже воспринимала, как нечто стихийно-праведное, не осуждаемое...И готова была принять от него любое наказание, не сомневаясь, что оно – заслужено.
В 16 лет, после 6 лет без него, я должна была получать паспорт. И к ужасу своей русской мамы настаивала, что буду еврейкой, – от нескончаемой любви и памяти об отце. Скандалы, уговоры в конце-концов подействовали, и я стала Т.Е.Голдовской, русской по национальности(?).
По иронии или издевке судьбы, дальнейшее моё продвижение по советской действительности было крайне затруднено, в отличие от «настоящих» евреев, - по материнской линии, благополучно существующих при смешанных браках, как Ивановы, Петровы и Сидоровы..., с подобными же легко проходящими отчествами.
Им были открыты пути в высшее образование и устройство на работу без особых преград.
В чисто еврейских семьях все было по-другому. Приходилось втискиваться в лимит поступления в институт для евреев(еврейскую квоту, существующую тогда негласно), и семья делала все возможное для преодоления этих препон,- чтобы ребенок получил высшее образование,- находя ниши и смягченные слои противостоящей породы.
А вот когда ты – ни то ни сё, «принц-полукровка», чужой среди своих и свой среди чужих, вот тогда ты наглотаешься сполна, если не сменишь фамилию и отчество свои любимые, т.е не мимикрируешь полностью, затаившись.
С еврейскими мальчиками мне не везло, они на меня не реагировали(кроме одного, который оказался первым мужчиной в моей жизни), не говоря уже о Семье, - здесь было на редкость дружное сопротивление, гораздо тверже, чем при видах сыночка жениться на «шиксе». Мне до сих пор не совсем ясны были эти движения души. Русские, украинские, армянские, грузинские девочки обычно принимались более-менее легко, а вот микст – никак...Конечно, есть у меня догадки и разгадки сейчас, но тогда – нет.
Сейчас мне кажется, что все дело было в разных целях – у кого-то ассимиляция, спасение хотя бы внуков, и тогда чужая кровь приветствуется, а у кого-то – упорное сохранение чистоты крови предков,- выстоять не смотря ни на что...
Ни тем ни другим полукровки - еврейки по отцу были не нужны, разве что тоже полукровкам, но большинство их давно затаилось, им тоже хотелось какой-то определенности, т.е, - если собираться из страны вон, то пригодится материнская еврейская кровь, а если ассимилироваться, то к чему эти еврейские фамилия-отчество?
Да и характер у меня был, проглядывался,- на лидерство я не тянула, но, несмотря на застенчивость и уважение к старшим, совершенно не умела быть комплиментарной, фальшивить, "смотреть в рот". Мое отношение к словам и поступкам немедленно отражалось на лице, и ошибиться в моей реакции было невозможно, даже если приходилось стискивать зубы, чтобы не выдать всего, что думаю по этому поводу. Так что не подарок была - дочь своего отца.
И вот я выходила замуж, как вступала в комсомол - на последнем издыхании, т.е. в «последнем классе» , когда все уже вступили в это во все, а меня как-то не тянет. Но надо поступать в институт, без комсомола не примут, и надо выходить замуж, не то останешься старой девой - не девой, неважно, но - одной, изгоем опять же.
Времена были не те, что сейчас, когда все эти матримониальные заботы на втором - десятом плане, а на первом – учебно-карьерный рост, а потом уж свадьбы-женитьбы, если ты, конечно, что-то представляешь из себя хотя бы частично самодостаточное.
В итоге, на последнем курсе института – первый русский муж, облегчённый вариант, через 2 года - второй русский муж, и на долгие мучительные годы.
А первые любви, первые страсти, детско-девичьи, настоящие, искренние, - позади.
Года три назад ко мне обратилась пациентка с сопутствующим, но совсем не относящимся к делу вопросом: «Скажите, Т.Е., а ваша приятельница – доктор М.В., не еврейка? Уж больно волосы темные и вообще...».
Подруга моя - еврейка по матери, но отчество ее - Васильевна, фамилия мужняя – украинская, о своих корнях еврейских она никогда не упоминала до знакомства со мной, и никто об этом не знал...
И я ответила, вдохновенно легко и быстро: «Да нет, у нее украинские корни, украинки часто бывают темноволосы и на редкость красивы! Это я - полуеврейка со своими светлыми волосами и глазами!» Надо было видеть ее выражение лица, - она, дура такая, покраснела сразу пятнами и немедленно начала уверять меня, что она не об этом, и что я не похожа, и что у нее лучшие друзья – евреи и среди них есть замечательные люди... Ну, в общем весь набор, который я слыхала не впервые на всем своем профессиональном пути свыше 36 лет.
И как часто меня удивляло, что когда я пыталась говорить с полноценными иудеями на эту тему, часто встречала искреннее(?) удивление и отрицание – "нет, нет, что вы!...",- в их окружении, среди знакомых и коллег они не сталкиваются с антисемитизмом, их ценят как специалистов и как порядочных людей..., и даже обижались на меня.
И мне трудно было разочаровывать их тем, что в «приличном обществе» среди более-менее образованных людей высказывать в лицо человеку, с которым постоянно общаешься, свою неприязнь, мягко говоря, по поводу его национальности, невозможно. Найти выход своему физиологическому или привитому антисемитизму можно только среди казалось бы «своих», а я им часто казалось "своей", и потому со мной пытались делиться своей ненавистью, брезгливостью и страхом...
Моя реакция всегда была однозначной. Я сообщала, что сама такая,и реакция на это была почти одинаковая(см. выше), после чего часть знакомых и пациентов тихо отсеивалась, а часть оставалась, как ни странно. И вот это было приятно.
Это был мой вклад, моя маленькая победа и над собой, и. хоть частично, - над тотальным почти антисемитизмом.
А уж как я попала в мединститут и потом в ординатуру, это совсем отдельная и очень непростая история...
Прошло 5 лет после смерти известного журналиста и политического обозревателя Андрея Алексанровича Черкизова (Семёнова). С декабря 1996 г. по ноябрь 1997 г. Черкизов – автор и ведущий программы «Час быка» на НТВ Гусинского. Все последующие годы, вплоть до кончины, он работал на «Эхе Москвы», став одним из самых узнаваемых ведущих на самой известной политической радиостанции страны. В 1987 году Черкизов публично выступил против общества «Память» и антисемитской идеологии ЦК КПСС (это было первое выступление такого рода в печати). В связи с этим выступлением вынужден был участвовать в трех судебных процессах, выиграл все три. В жизни Андрей Черкизов был довольно экстравагантной фигурой, не стеснялся своей эксцентричности и любил эпатировать окружающих, что его многочисленные недоброжелатели, симпатизирующие советской власти, которую Андрей люто ненавидел, принимали за грубость. На самом деле, за несколько вызывающей манерой общения Андрей Александрович скрывал ранимое сердце, предельно неравнодушное к чужим страданиям. Ему ничего не стоило нецензурно «послать» какого-нибудь «пламенного коммуниста», но, в отличие от многих куда более сдержанных комментаторов, он мог заплакать при известии о чьей-нибудь гибели. Или, как понять его откровенное признание о своей »гомосексуальности»? Эти качества – ум, прямота, независимость, полная открытость – заставляли слушателей неизменно воспринимать его мнение как весьма авторитетное. В журналистику Черкизов пришел в конце 70-х. В 80-е был литературным секретарем и помощником писателя Юлиана Семёнова. Говорят, что когда Семёнов писал за Брежнева, Черкизов писал для Семёнова. Будучи однофамильцем шефа, был вынужден стать Черкизовым.
По происхождению еврей-полукровка, по вероисповеданию - католик, которого можно было встретить в кипе в синагоге. Отец Черкизова Александр (Эйл) Семёнов (Таубман), выходец из Литвы, сотрудник НКВД СССР, активный борец с троцкизмом, после ареста Л. Берии уволен из органов МВД СССР без начисления пенсии. В стране показного интернационализма детей от смешанных браков при получении паспорта ставили перед ужасным выбором: то ли от мамы шагнуть к папе, то ли от папы отшатнуться к маме, и в любом случае они получали глубокую сердечную травму на всю жизнь. Андрей Черкизов, конечно, понимал, что пункт “национальность” в паспорте не имел никакого отношения ни к знанию языков, ни к принадлежности к определенной культуре, а исключительно к этническим корням. Человек, родители которого русские, – русский. Даже в том случае, если он ни слова не знает по-русски и понятия не имеет о русской культуре. А эфиоп, прекрасно говорящий по-русски и выросший в русской культуре, как Пушкин, – по паспорту все равно эфиоп. Черкизов по паспорту русский не потому, что язык и культуру знает, а потому что, запиши он себе еврейскую национальность, ему труднее бы жилось. Вот почему папа просил его не делать себе хуже. И папу понять можно: жизнь заставляла. Послушаем самого Андрея Черкизова о себе, о еврействе и Израиле.
До 1917 года никаких русских и евреев не существовало. Проблемы между ними не было ни малейшей. Была проблема между православными и иудеями. Если иудей принимал православную религию или, как его называли, становился выкрестом, то никаких проблем, ни социальных, ни имущественных, ни прочих, не было. Я назову просто двух министров иностранных дел, один был начальником приказа, фамилия его была Шафиров, если мне память не изменяет, а второй был граф Нессельроде, принявший тоже православие. Еще я хочу обратить внимание, что проблема религиозной принадлежности – это, как ни крути, проблема моего свободного выбора. Хочу – принял такую религию, хочу, наоборот. А проблему, которую поставили большевики, отменив вероисповедание, это проблема крови. Т.е. первыми фашистами, первыми расистами в 20 веке были большевики, потому что состав крови, что называется, не измените.
Существует ли еврейская культура? По Интернету вопросы, которые пришли к передаче (радио ”Эхо Москвы” – А.З.) самые разные, где грубые, где никакие, где антисемитские, есть пару здравых. Но я хочу перед тем, как начнут говорить гости программы, сказать несколько своих соображений на этот счет. Не потому что они шибко умные, а потому что должно быть, что они выражают какое-то существующее отношение к этой теме в русском обществе. Почему я говорю в русском – потому что я пишу по-русски, думаю по-русски, участвую в той или иной степени в русской культуре и русских СМИ. Поэтому я буду говорить именно о русском отношении. Для меня это отношение сформулировал мой папа, когда мне было 16 лет. Папа у меня был евреем, мама русская. Надо было получать первый в жизни паспорт, папа меня спросил: какую национальность, а тогда в паспорта надо было писать национальность, у детей смешанных браков разнонациональных браков было право выбирать национальность одного из своих родителей. Я сказал: папа, как у тебя – еврей. На что мне папа ответил: можно я задам тебе некоторое количество вопросов. Я говорю: да, пожалуйста. Он говорит: ты говоришь на идиш, ты понимаешь идиш? Я говорю: нет. – Ты говоришь на иврите, ты понимаешь иврит? Я говорю: нет. – Ты обрезан? Я говорю: ты чего меня про это спрашиваешь, когда ты мой отец, конечно нет. – Ты иудей? Я говорю: если я не обрезан, то какой я иудей. На каком языке ты говоришь? – На русском. – На каком языке ты думаешь? – На русском. – Вот тогда иди и пиши, что ты русский. Вот как бы тогда по ту пору мне было этих папиных аргументов достаточно, я так и стал воспринимать себя русским человеком, а уже когда заканчивалась история Советского Союза, я вдруг услышал слова тогдашнего первого и последнего главного редактора журнала “Советиш геймланд”, был такой журнал “Советская родина”, который издавался на идиш. Он говорит, вот отмирает идишская культура…На 10-летии “Эха”, которое было в театре Вахтангова, я вышел в кипе. Совершенно сознательно вышел, потому что у меня была позиция, она осталась и сейчас, что в этой стране при этом президенте я хочу напоминать всем окружающим, что мои дедушка с бабушкой были уничтожены в 44 году в Литве при ликвидации Каунасского гетто литовскими националистами… Если антисемит дома бьет куклу и говорит: “у-у, ты жидовская морда”, это его личное горе. Но если он выходит на улицы и начинает оскорблять людей, то здесь он уже виновен, потому что он нарушает права другого свободного человека. Свобода пространства моего кулака, говорил мне мой покойный папа, заканчивается там, где начинается пространство свободы твоего носа… Я вспоминаю историю еврейских погромов в Российской империи в начале прошлого века. Я историк, я ими занимался. Так вот – все до единого еврейские погромы были в той или иной степени спровоцированы властями, спровоцированы полицией, спровоцированы жандармами, все до единого погрома.
Если Израиль хочет выжить как государство, как страна, как сообщество, он должен забыть о Холокосте. Не внутренне забыть, но избыть как мотив политической жизни, потому что, конечно, Израиль сам по себе не выживет, и, конечно, он должен вести переговоры с палестинцами. То есть не с террористической Палестиной, а с нормальной. А это означает, что какому-то количеству людей, которые считают, что они беженцы из Израиля, – нужно дать право вернуться на родину. Тут возникает проблема израильского государства – в связи с рождаемостью и т.д. Отсюда два моих следующих соображения: во-первых, Израиль должен перестать называть себя еврейским государством. Не может быть моноэтнической страны нигде и никогда! Во-вторых, Израиль, мне кажется, не должен бояться некоторого количества арабских переселенцев. По одной простой причине: демократия это ведь договоренность, прежде всего. В договоренность может быть включено всеобщее избирательное право, конечно, тайное, но не равное голосование! Необходимо договориться о квотах. Нужно садиться и договариваться.
