Муравьев-Амурский Николай Николаевич (1809-1881)
В 1847-1861 гг. Енисейский губернатор, генерал-губернатор Восточной Сибири. Руководил исследованиями на Дальнем Востоке, проводил активную деятельность по освоению и заселению края. В 1858 г. подписал Айгунский договор с Дайцинским государством.
Еще 40 лет тому назад профессор П. И. Кабанов в книге "Амурский вопрос" писал: "Среди администраторов царской России не только николаевского времени, но и всего Х1Х века нет, пожалуй, ни одной фигуры, вызвавшей столько разноречивых отзывов, оценок, характеристик, как Н. Н. Муравьев- Амурский... Одни отзывались о нем восторженно, другие представляли его самодуром, упрямым честолюбцем, вся деятельность которого ничего, кроме зла, не принесла Сибири ".
Н. Н. Муравьев был назначен генерал-губернатором Восточной Сибири в сентябре 1847 г. И в Сибири, и в Петербурге это назначение вызвало множество толков. Боевой генерал (участник русско-турецкой войны и подавления польского восстания 1831 г., раненый на Кавказе горской пулей) всего три года как перешел на гражданскую службу - ревизовал Новгородскую губернию и год пробыл губернатором в Туле. Но удивление света объяснялось не этим - таких администраторов с погонами в России было много. Пересуды и разговоры были вызваны двумя небывалыми обстоятельствами.
Во-первых, новый генерал-губернатор происходил из опальной фамилии Муравьевых. Муравьевы принимали столь активное участие в восстании декабристов, что после 14 декабря 1825 года Николай 1избегал назначать кого-либо из них на заметные посты. Будущему же графу Амурскому помогло покровительство великой княгини Елены Павловны, жены младшего брата царя, - в юности Муравьев был ее камер-пажом. Благожелательное отношение либерально настроенной великой княгини, которая прославилась своей активной ролью при подготовке реформ бО - х годов прошлого века, могло объясняться и тем, что за короткое время своего пребывания на посту тульского губернатора Н. Н. Муравьев подготовил весьма либеральный для того времени проект освобождения крестьян. Он утверждал, что "крепостное состояние, постыдное и унизительное для человечества, не должно существовать в России, ставшей в один ряд с европейскими государствами".
Вторым обстоятельством, вызвавшим недоумение света, был возраст нового сановника - ему было 38 лет. Назначение на такую ответственную должность в этом возрасте было неслыханным делом в те годы. А ведь в России в середине Х1Х века было всего 10 генерал- губернаторов, и они были представителями чрезвычайного надзора, подчинялись непосредственно императору - власть их по существу была безграничной. Произвол генерал-губернаторов был особенно характерен для отдаленных окраин, какой была Сибирь, - самоуправство "сибирских сатрапов" вошло в народные предания.
Губернаторствуя в Туле, утвердился в мысли, что «крепостничество в России -дело постыдное». Итак, в 1848 году Н. Н. Муравьев прибыл в Иркутск. Образованный и обаятельный человек, умный и дальновидный политик, он довольно скоро приобрел не только уважение, но и симпатию иркутского общества. Немалую роль в этом сыграла его жена Екатерина Николаевна, урожденная де Ришемон, приехавшая в далекую Сибирь из Южной Франции.
В Восточной Сибири при его правлении крестьяне получили волю еще до российской реформы 1861 года. В Иркутске начали выходить газеты, организовался Сибирский отдел Русского географического общества, открылся театр, появились школы... Муравьев принимает в своем доме декабристов, отбывавших здесь ссылку. «Это так скандализировало «благонамеренную» подьяческую среду в Иркутске, что местный губернатор Пятницкий послал к министру внутренних дел донос», - вспоминал известный исследователь Приамурья М.И. Венюков.
Деятельность нового энергичного генерал-губернатора за 1848-1861 годы, что он пробыл на этом посту, наложила столь заметный отпечаток на историю края того времени, что эти годы в многочисленных воспоминаниях современников постоянно именуются "муравьевской эрой ", "муравъевским веком на Амуре ".
Главным условием развития Восточной Сибири Муравьев считал выход России к Тихому океану, тесное сотрудничество с восточными соседями - Китаем, Японией, Америкой. Он лично руководит амурскими сплавами, проявляя при этом, по мнению сподвижников, умение наилучшим образом организовать работу, неприхотливость и выносливость, доступность и человечность. Вставал чуть свет, мог питаться солдатскими щами с кашей, не терпел лести, был беспошддным к взяточникам и казнокрадам. Известно, что чиновников для особых поручений и личной канцелярии новый генерал-губернатор приглашал из центра. Образованная молодежь из богатых и знатных семей ехала в Сибирь не ради обогащения, а за славой и в расчете на блестящую карьеру.
Немало свидетельств осталось о вспыльчивости Муравьева и приступах его безудержного и порой неправедного гнева. Одни были склонны объяснять их особенностями характера, другие - последствиями ранения, третьи - упоением безграничной властью. Говорили, что усмирять боевого генерала в такие моменты удавалось только его жене Екатерине Николаевне, Катрин де Ришемон в девичестве. Окружающие называли любовь генерал-губернатора к жене безграничной. Известно, например, что в 1855 году Екатерина Николаевна спасла жизнь адъютанту своего мужа, которого Муравьев хотел расстрелять за неисполнение какого-то приказания...
Главным событием "муравьевского времени " в Сибири и главным делом жизни Н. Н. Муравьева стало возвращение России Приамурья, освоение и заселение амурских земель. Со времени заключения Нерчинского договора между Россией и Китаем (1689 г.) левобережное Приамурье стало считаться китайской территорией. Правда, представители пекинского правительства дали обещание не заселять этот край.
Фактически он долгое время и оставался пустующим, и огромные пространства выполняли роль своеобразной нейтральной территории. Такое положение нельзя было назвать нормальным.
Н. Н. Муравьев видел основное условие экономического и культурного развития Сибири в приближении ее к Тихому океану, в использовании Амура как естественного пути к дальневосточным морям, в оживлении связей с Китаем, Японией, Америкой. Поэтому Амурский вопрос превратился в центральную проблему деятельности генерал-губернатора. Для его решения Н. Н. Муравьев предпринял ряд дипломатических и практических шагов. Важнейшую роль сыграла экспедиция Г. И. Невельского по исследованию и укреплению устья Амура и организация сплавов по Амуру. Тремя из четырех таких сплавов руководил сам генерал-губернатор, проявив при этом свои лучшие качества: умение организовать работу, найти способных людей и поручить им именно то дело, которое у них лучше всего получалось, решать все вопросы быстро, без столь ненавистных ему бюрократических процедур.
16 мая 1858 года был подписан Айгунский договор между Россией и Китаем, согласно которому были пересмотрены условия Нерчинского трактата и Россия получила огромный массив приамурских земель. За это Н. Н. Муравьеву был пожалован титул графа Российской империи и почетное прибавление к фамилии - Амурский. Заключение Айгунского договора было встречено всеобщим одобрением в России, чего нельзя сказать о последовавшей колонизации вновь присоединенного края, а точнее, о ее методах и связанной с этим деятельностью генерал-губернатора. Ждали быстрых и эффективных результатов, расцвета экономики Сибири и Приамурья, обещанных Муравьевым-Амурским и его сторонниками. Муравьев пытался осуществить колонизацию путем вольного крестьянского переселения. В проекте правил для переселения в Амурский край он предлагал, чтобы "зашедшие в эти области крепостные люди становились свободными". Но эти планы осуществить не удалось из-за сопротивления петербургских властей. (Все же Муравьев выхлопотал в конце концов освобождение от крепостного права 12 тыс. крестьян, работавших в кабинетских рудниках у г. Нерчинска).
Освоение нового края проводилось военно-феодальными методами: создавались казачьи станицы, но без самостоятельности и воли. Порой они напоминали военные поселения. Средства на освоение новых земель приходилось изыскивать за счет экономии их в Восточной Сибири, так как в финансировании из государственного бюджета Петербург отказал. Это породило новые трудносупи. Первые итоги амурской эпопеи свидетельствовали о том, что до осуществления радужных надежд было еще очень и очень далеко. Ход колонизации вызвал немало нареканий общественности, в том числе и справедливых.
За тринадцать лет генерал-губернаторства Н. Н. Муравьев приобрел множество поклонников и врагов в самых разных слоях сибирского общества от крестьян и ссыльнопоселенцев до богатейших купцов, золотопромышленников и высшего чиновничества края. Сибирские крестьяне и казаки рассказывали легенды о его простоте и доступности. "Каждый день генерал вставал чуть свет... Ложился спать позже всех... Носил серую армейскую суконную шинель... Ел солдатские щи и кашу с ржаными сухарями... Не терпел почестей. Всегда замечал и благодарил всех за исправную службу, отстраняя нерадивых и нечестных чиновников", - так писал о Н. Н. Муравьеве-Амурском его спутник, амурский казак Р. К. Богданов. Но он же (Муравьев) распорядился выстроить штрафных солдат, высланных из России на Амур, попарно с забайкальскими крестьянскими девушками и обвенчать их: для заселения Приамурья нужны были семьи, а не холостяки Один из лучших администраторов, талантливый организатор, прирожденный дипломат, честный и бескорыстный (что было редкостью для высокопоставленных чиновников и тогда, и позже), горячо преданный интересам России человек, Муравьев-Амурский прославил свое имя многими добрыми делами: помог ссыльным декабристам и их семьям, смотрел сквозь пальцы на чтение "Колокола ", произносил либеральные речи.
Но генерал был страшен и жесток в гневе. Он мог посадить в тюрьму за жалобу на своего любимца из числа "золотой молодежи", мог преследовать судей, вынесших неугодный ему приговор, защищать от справедливого наказания чиновников, чья нераспорядительность была причиной гибели десятков казаков от голода. Он боролся против феодальных, крепостнических порядков - винных откупов, казенных фабрик, монополий; еще до реформ 1861 года освободил от крепостной зависимости горнозаводских крестьян Забайкальской области. И он же пытался обеспечить привилегированное, монопольное положение торговой Амурской компании, организованной под его покровительством; запрещал свободную торговлю хлебом, так как высокие цены затрудняли закуп хлеба для снабжения Приамурья.
При активном участии Муравьева был учрежден Сибирский отдел Императорского Русского географического общества - подлинный научный центр Сибири, стали издаваться газеты "Иркутские губернские ведомости" (редактором Муравьев назначил только что освобожденного по амнистии от каторжных работ и отправленного на поселение петрашевца Н. А. Спешнева) и "Амур ". Само название второй из них говорило о том, что интересы газеты простирались до вновь приобретенного края.
Она была частной, ее издавал и редактировал М. В. Загоскин, сибирский просветитель и литератор. В первый год выхода (1860 г.) газета "Амур "довольно смело обличала сибирские порядки, но бестолковщину, связанную с освоением амурских земель, объясняла отдаленностью края, отсутствием дорог, скверной погодой. Иногда газета поругивала самого Н. Н. Муравьева-Амурского. Однако в целом она одобряла его политику. Чрезмерное развитие гласности в этих иркутских газетах вызывало неудовольствие петербургских властей.
Муравьев разогнал большую часть старых чиновников-взяточников, привлек на службу в Восточную Сибирь молодых, образованных людей из лучших дворянских семей. При нем выпускник знаменитого Александровского лицея мог служить земским исправником в глухом уезде. Но при нем же нелегко приходилось многим самостоятельным людям, имевшим мнение, отличное от генерал-губернаторского, и привыкшим отстаивать свою позицию. Такая нетерпимость приводила к разрыву генерала с самыми талантливыми и инициативными сотрудниками, на место которых нередко приходили посредственности или приспособленцы.
За заслуги перед Отечеством генерал-губернатор Восточной Сибири был удостоен графского титула, стал Муравъевым-Амурским. Однако поддержки дальнейших проектов преобразования сибирских и дальневосточных земель он не получил и спустя три года в 1861 году подал в отставку. После того как не удалось получить одобрение нескольких проектов по преобразованию административного устройства и управления в Сибири, Н. Н. Муравьев-Амурский в 1861 году подал в отставку и, как это было принято, получил место члена Государственного совета -почетное и необременительное. Почти все последние годы жизни он провел на родине жены, близ города По во Франции, и умер в Париже в 1881 году.
Сменил графа на посту генерал-губернатора по настоятельной рекомендации последнего его двоюродный брат, много лет прослуживший под началом старшего родственника, - М. С. Корсаков. Он управлял краем, и все это время Муравьев, переписывавшийся со своим преемником, был в курсе всех сибирских новостей. Советы из Парижа принимались в Иркутске с благодарностью. Но после отставки и смерти Корсакова связи с Сибирью ослабели, да и новый генерал-губернатор и его приспешники, как водится, принижали, а то и охаивали почти все, что было сделано их предшественниками.
Изменчивым, как отмечалось выше, было отношение к Н. Н. Муравьеву-Амурскому и потомков, и историков. Однако прогрессивно мыслящие люди из числа современников генерал-губернатора с самого начала высоко ценили его деятельность и считали, что Россия многим обязана ему. Именно эти люди настойчиво поднимали вопрос об увековечении его памяти. Идея создания монументальной статуи графа на берегу Амура породила целое общественное движение и вылилась в настоящую эпопею. Судьба этого памятника оказалась драматичной, о чем будет рассказано ниже. Имеет свою длинную историю также идея перенесения праха Муравьева-Амурского на Родину. Вкратце же ее можно изложить так. Михаил Иванович Венюков в своем обращении к хабаровчанам в октябре 1891 года писал: "Господа! Вы можете исходить все Монмартрское кладбище и не найти там могилы Муравьева... Так знайте, что у великого русского человека, умершего в чужой земле, и могила чужая, а своей нет!... Чтобы найти ее, придется вам остановиться перед скромной, хотя и толстой, надгробной плитой семейства Ришемонт, порыться в металлических венках, ее прикрывающих, и тогда лишь найти в одном углу неразделенного камня французскую надпись: ""Николай Муравьев граф Амурский " ("Русская старина ", 1891. Кн. 10). Еще в 1903 году по договоренности министерств Франции и России прах нашего именитого соотечественника предполагалось предать владивостокской земле. Но помешала русско-японская война. В 1908 году останки графа были перенесены в отдельную могилу на том же парижском кладбище. Осуществили это купцы и власти из Хабаровска, Владивостока и Никольска (ныне Уссурийск). На могиле воздвигли надгробие и возложили серебряный венок с надписью: "Города Приморской области: Хабаровск, Владивосток и Никольск-Уссурийский - графу Муравьеву-Амурскому. 1858-1908". Даты указывают на то, что это событие приурочили к 50-летию заключения Айгунского договора.
По информации владивостокских краеведов, за могилой графа до недавнего времени ухаживал член Собрания морских офицеров Н. П. Остелецкий (ныне покойный). Прямых потомков у Николая Николаевича не было, и место его упокоения во Франции осталось без присмотра. К тому же в перспективе кладбище попадало под реконструкцию. У владивостокцев возникла идея -перенести прах Муравьева-Амурского на Родину, сделать то, что не успели сделать их деды в начале XX века.
В декабре 1990 года останки генерал-губернатора Восточной Сибири самолетом Аэрофлота в специальном саркофаге были доставлены во Владивосток. Определили и место захоронения Муравьева-Амурского - на полуострове, носящем его имя. Церемония захоронения была намечена на воскресный день, 21 сентября 1991 года. Саркофаг с прахом Н. Н. Муравьева-Амурского установили в Доме офицеров флота, и в тот же день тут прошла заупокойная литургия.
Жители города шли и шли в траурный зал, чтобы отдать дань глубокого уважения памяти этого выдающегося государственного деятеля. У гроба в почетном карауле застыли военные моряки и казаки. И вот траурная процессия заполнила главную улицу Владивостока. Саркофаг с прахом генерал-губернатора был установлен на лафет гаубицы. Бронетранспортер медленно тронулся. Шестисоттысячный город провожал Н. Н. Муравьева-Амурского к месту последнего упокоения. Казаки и военные моряки несли вслед за лафетом флаг России и Андреевский флаг. Великому гражданину России воздавались самые высокие воинские почести, все было обставлено торжественно и печально, было море цветов и венков. Наверное, у многих в тот день возникла мысль: "Это правильно и закономерно, что муравьевская могила будет находиться во Владивостоке. Не будь Николая Николаевича – кто знает, существовал ли бы наш город? Именно здесь, на этом месте, с этим красивым и гордым именем ".
Действительно, основание Владивостока прочно связано с деятельностью Муравьева, с его личным выбором. Вот запись от 18 июня 1859 года из судового журнала парохода-корвета "Америка": "В этот день генерал-губернатор Восточной Сибири граф Н. Н. Муравьев-Амурский впервые на корабле прошел пролив Босфор Восточный (бывший Гамелен) и определил место пост Владивосток ".
Н. Н. Муравьев-Амурский так много сделал для России, что заслуги его просто неоценимы. И возвращение его праха в край, обретение которого было главным делом его жизни, - лучший символ вечной благодарности и признательности потомков. Прошло менее года, и в Хабаровске состоялось другое торжественное событие, связанное с восстановлением исторической справедливости по отношению к Николаю Николаевичу.
Памятник графу Муравьеву-Амурскому
Блестящая и по-своему драматичная судьба графа продолжилась в памятнике ему. После получения телеграммы из Парижа о кончине Н. Н. Муравьева-Амурского (в ночь с 18 на 19 ноября 1881 года), жители Приамурья решили соорудить ему памятник на народные средства. Был образован комитет под председательством Приамурского генерал-губернатора барона А. Н. Корфа, в который вошли: адмирал П. В. Казакевич, тайные советники князь М. С. Волконский и М. Н. Галкин-Врасской, статский советник Ф. А. Аненков. Комитет получил разрешение императора Александра II поставить памятник Н. Н. Муравьеву-Амурскому в центре управления Приамурским краем - г. Хаба ровке (так тогда назывался Хабаровск - А. Д.), на утесе, в городском саду, и объявить в России сбор добровольных пожертвований на его сооружение. К разработке проекта были приглашены известные художники, участвовавшие в конкурсе над созданием монумента А. С. Пушкину в Москве: Антокольский, Микешин, Опекушин. Причем первая премия и на этот раз была присуждена академику А. М. Опекушину. Мотивом для изготовления модели памятника скульптор избрал портрет Муравьева-Амурского работы Константина Маковского.
Генерал-губернатор Восточной Сибири Д. Г. Ану чин, принимавший энергичное участие в увековечении памяти Муравьева-Амурского, писал в журнале "Русская старина" за 1892 год: "Проект академика Опекушина был весьма хорош. На высоком пьедестале поставлена фигура графа Николая Николаевича. Непокрытая голова с лицом, дышащим энергией и смелым взглядом, была повернута влево, руки скрещены на груди. В правой была зрительная труба, а в левой - свиток с хартией мирного договора. Левая нога выдвинута вперед и опиралась на верхушку сваи - в ознаменование того, что графом Муравьевым-Амурским положено твердое основание устройству Амурского края. Граф был изображен в генерал-адъютантском двубортном мундире.
14 февраля 1888 года модель Опекушина пред ставлена была в Аничковом дворце на обозрение императора, который одобрил проект, но указал на необходимость замены генеральского мундира, в котором был изображен граф Николай Николаевич, "казачьим чекменем". Из-за болезни А. М. Опекушина и других непредвиденных обстоятельств изготовление монумента в полный рост (7 аршин) затянулось почти на два года. Летом 1890 года готовая статуя была передана на отливку в бронзе в чугуно-литейную мастерскую В. 3. Гаврилова. Каждая часть скульптуры отливалась отдельно. В ноябре 1890 года работа была закончена.
В ноябре 1890 года отлитый в бронзе памятник был установлен на всеобщее обозрение в Петербурге, а затем отправлен в Хабаровск. Хабаров-чане в это время строили пьедестал для памятника: за 260 верст по бездорожью возили камень на телегах. На цоколе постамента с четырех сторон установили бронзовые доски с именами соратников Муравьева-Амурского в деле освоения приамурских земель. На открытие памятника приехали делегации всех приамурских городов, участники амурских сплавов и экспедиций. На церемонии присутствовал цесаревич Николай, в будущем - последний российский царь Николай Второй, возвращавшийся в столицу из путешествия по восточным странам.
Ясным, по свидетельству очевидцев, утром 30 мая 1891 года граф появился на утесе. С непокрытой головой, энергичным и решительным выражением лица. В руках, скрещенных на груди, подзорная труба и свиток Айгунского договора. Левая нога опирается на якорную цепь, символизирующую незыблемость российских позиций на Дальнем Востоке...
С приходом большевиков выяснилось, что царский генерал, да к тому же граф, не может оставаться на пьедестале. Постановлением Дальревкома в январе 1925 года бронзовую скульптуру предписывалось сдать на хранение, но она была варварски уничтожена. Возвращение графа на пьедестал - тоже целая история. Сначала место свергнутой скульптуры Муравьева занимала маленькая гипсовая фигура В.И. Ленина. Лишь спустя время вождя мирового пролетариата сменила стела с корабликом - в память о первых землепроходцах. Хабаровские краеведы, писатели, художники, старожилы города и студенческая молодежь тем временем вынашивали мечту о возрождении монумента графу Муравьеву-Амурскому и памяти о нем.
В 1988 году при краевом отделении Общества охраны памятников истории и культуры создается общественный комитет по восстановлению памятника. Руководила этим комитетом Антонина Константиновна Дмитриева. В Русском музее, как выяснилось, сохранилась модель творения Опекушина. Начался сбор средств, поиски скульпторов-реставраторов. Летом 1990 года ленинградский скульптор Л.В. Аристов представил на суд хабаровчан гипсовуто модель памятника. А спустя несколько месяцев художественный совет с участием специалистов Эрмитажа и Русского музея оценил выполненную в глине скульптуру Муравьева-Амурского, как «полностью соответствующую имеющимся изобразительным и историческим материалам». Оставалось собрать недостающие средства, чтобы отлить монумент в бронзе, доставить в Хабаровск и установить на постамент. На это ушло еще два года.
31 мая 1992 года Муравьев-Амурский вернулся на свой высокий пьедестал, навсегда возвратился в Приамурье, которому отдал лучшие годы жизни. С этим краем он связывал все свои мечты и планы, здесь его искренне почитали единомышленники. И здесь он, должно быть, все-таки был счастлив...
Туда, наш витязь полунощный,
Туда, где царствовал Чингис,
Как исполин Сибири мощный,
Возьми Амур и укрепись!
Хвала и вам, отважные пловцы,
Карсаков, Невельской и Казакевич!
Так, встарь, Яицкие ходили удальцы,
И так ходил Ермак наш Тимофеич.
России верный сын
Имя графа Николая Николаевича Муравьева-Амурского для всех нас известно со школьной скамьи. Все мы знаем, что судьба этого выдающегося государственного деятеля и патриота тесно связана с судьбой всего дальнего востока, а значит память о нем дорога каждому дальневосточнику. По историческим данным род графа восходит к старейшему русскому дворянскому роду Муравьевых.
Николай Муравьев родился 11/23 августа 1809 года в семье новгородского губернатора, сенатора и статс-секретаря Николая Назарьевича Муравьева. Окончив Пажеский корпус, Николай поступает на военную службу. Доблестный воин, проходя строгую школу Николаевского времени, принимает участие в русско-турецкой войне 1828-29 гг., в походе на Польшу в 1831 г., сражается на Кавказе в 1838 г.и прослужив еще какое-то время, находясь в чине генерал-майора, получает должность военного и гражданского губернатора г. Тулы, где первый в числе губернаторов поднимает вопрос об освобождении крестьян. Мудрый администратор, замеченный царем, назначается на должность генерал-губернатора восточной Сибири в 1847году, сам еще не ведая тогда какую пользу он, одаренный умом государственник, принесет горячо любимому им Отечеству. И здесь ему несомненно принадлежит главная роль в возвращении земель Амура, уступленных Китаю по Нерчинскому договору в конце XVII столетия, несмотря даже на то, что к тому моменту вот уже на протяжении четырех десятилетий территория Приамурья считалась русской. Еще с 1689 русские поселенцы вынуждены были оставить земли Приамурья, с крепостью Албазин, так храбро сражавшейся с многократно превосходящими полчищами дайцинских маньчжуров, уже завоевавших ранее и Китай. Этот эпизод истории России связан также с обретением дальневосточниками православной святыни Приамурья – Албазинской иконы Божией Матери.
Инициируя государственные меры по присоединению Приамурья Н. Н. Муравьев хорошо понимал, что от решения вопроса об обладании Амуром зависит дальнейшая судьба Дальнего Востока. К середине XIX столетия в результате вторжения европейских и американских колонизаторов в империю маньчжуров и Японию и насильственного открытия портов указанных стран для иностранной торговли Англия, Франция и США получают возможность использовать близлежащие китайские порты для действий против России, в частности, для утверждения своего влияния в Приамурье. Конечно же эти государства прекрасно понимали, что Амур «единственная река, текущая из Сибири в Восточный океан». Возможный захват устья Амура обеспечивал вторжение в Маньчжурию и проникновение вглубь Сибири, что затрагивало жизненные интересы России. Заглядывая в будущее, Муравьев писал в 1849 г.: «Кто будет владеть Амуром, тот будет владеть Сибирью, и владеть прочно». Но были и противники такой точки зрения, и основным их аргументом, опиравшемся на экспедиции прошлых лет, было то, что устье Амура не подлежит морскому судоходству. Учитывая складывающуюся геополитику и международную обстановку, Н. Н. Муравьев ходатайствует перед царем о необходимости поднять амурский вопрос. Наконец настойчивые предостережения Н. Н. Муравьева о возможном захвате и отторжении Амура иностранцами побудили императора Николая I создать 29 января 1849 года Особый комитет для обсуждения амурского вопроса, который принимает решение послать еще одну экспедицию для обследования устья Амура. Экспедиция, возглавляемая Г. И. Невельским, по письменной инструкции Муравьева, летом 1849 года вошла на транспорте Байкал в лиман Амура и с блеском доказала доступность входа в Амур морских судов.
Начавшаяся в 1853 году Крымская война и возросшая активность Англии, Франции и США на Дальнем Востоке вынудили правительство Николая I оказать поддержку предложениям Муравьева о военных мероприятиях, направленных на укрепление обороноспособности России на Востоке страны. Одновременно генерал-губернатору были даны полномочия для ведения дипломатических переговоров с Дайцинским государством Маньчжуров о присоединении к России Приамурья. Дайцинское правительство согласилось юридически закрепить новую ситуацию на Амуре и Уссури, видя в России противовес экспансионистским стремлениям западных держав. Указанные обстоятельства в сочетании с дипломатическим искусством Муравьева привели к подписанию 16/28 мая 1858 года в г. Айгуне межгосударственного договора, по которому Приамурье было признано маньчжурской сотороной принадлежащим России и определена граница между двумя государствами. Договор закрыл доступ судам других европейских государств в реки Амур, Уссури и Сунгари и установил, что по этим рекам могуть плавать только суда Дайцинского и Российского государств. В том же году 26 августа, Муравьев был возведен в графское достоинство с присоединением к фамилии названия Амурского.
Опираясь на деловые советы Муравьева, генерал-майор и дипломат Игнатьев подписал 2 ноября 1860 г. в Пекине так называемый Дополнительный Пекинский договор, который окончательно закрепил Приморье за Россией. Так завершилось пограничное разграничение между двумя государствами, начатое генерал-губернатором Восточной Сибири.
Крымская война шла и на Дальнем востоке. Англичане и Французы направили эскадру из 6-ти военных кораблей в Авачинскую бухту. Петропавловск обороняли всего 347 солдат. Особую роль в обороне Петропавловска сыграли батареи, установленные по указанию Муравьева. Непреятельской эскадре был нанесен урон и даже убит командующий – адмирал Прайс. Победа, одержанная нами тогда на Камчатке, удивила всю Европу.
Н. Н. Муравьев-Амурский, действуя в сжатые сроки с тем чтобы поставить деятелей Западной Европы и США перед свершившимся фактом освоения русскими Амура, организовал сплавы по реке для продовольственного и военного снабжения немногочисленных русских войск в создаваемых им же самим по берегам амура русских поселениях. Муравьев сам лично принимал участие в сплавах 1854, 1855, 1857 и 1858 гг. Понимание глубинных социальных процессов российского общества, которые необходимо было зарождать в осваиваемом крае, обусловило создание Муравьевым Забайкальского казачьего войска, в которое были поверстаны также и туземные жители. В июне 1860 г. было издано положение об Амурском казачьем войске, а в 1889 г. на его основе образовано еще и Уссурийское казачье войско.
В определенной мере также сохранилось до наших дней и территориально- административное деление, предложенное муравьевым на Дальнем Востоке России. В своих экспедициях по Амуру Н. Н. Муравьевым-Амурским было основано до 35 русских поселений, среди которых Владивосток, Хабаровск и Благовещенск. Всюду, где бы ни проходил Муравьев составлялись подробные карты, которые шли на представление царю. О посещении юга Приморья Муравьев отзывался так: «Немного северо-восточнее бухты Посьета множество прекрасных заливов. Вообще все пространство морского берега от Посьета до Поворотного мыса, верст на 200, изобилует прекрасными заливами и гаванями, столь привлекательными для морской державы…»
Для толчка в развитии региона, особенно в научном плане, по инициативе Муравьева в 1851 г. в Иркутске был организован Сибирский отдел Императорского Русского географического общества, который послужил основой создания в 1884 г. Общества изучения Амурского края во Владивостоке и в 1894 г. в Хабаровске Приамурского отдела Императорского Русского географического общества – первых научных организаций на Дальнем Востоке.
Простой люд сибирский, духовенство и купечество всюду оставляло добрые воспоминания о пребывании Муравьева-Амурского. О впечатлении, произведенном в Сибири известиями об Амурских делах Генерал-губернатора, могут свидетельствовать следующие слова протоиерея Нерчинско-заводского Богоявленского собора Боголюбского: «Во всех сословиях Забайкалья пробудились былые воспоминания об отважных подвигах Амурских удальцов-казаков, еще не умерших в памяти народной, воскресли блистательные надежды на возвращение Амурского края и Албазина. Амур – для России дело великое! Все поняли важность предприятия, изъявили живое сочувствие великой и благодетельной идее доблестного сподвижника Государя, неутомимого двигателя Николая Николаевича Муравьева-Амурского». Везде встречали Николая Николаевича с восторгом, давали в честь его обеды, сочиняли стихи и песни.
Вот стихи, сказанные Муравьеву-Амурскому одним из членов купечества, Ксенофонтом Кандинским:
И вся Сибирь из рода в род
Прославит смелый твой поход!
И мы воскликнем все тогда:
Ура, наш Муравьев! - Ура!
В 1861 году Муравьев-Амурский был назначен членом Государственного Совета, но в течении последующих 20 лет проживал в Париже, находясь на излечении по болезни в Европе. Каждый раз, когда того требовал долг, он прибывал в Петербург, на заседания Государственного Совета.
18(30) ноября 1881 г. граф Н. Н. Муравьев-Амурский скончался и был похоронен в Париже. 27 декабря 1990 г. саркофаг с прахом Н.Н. Муравьева-Амурского был доставлен во Владивосток. 22 сентября 1991 г. было произведено захоронение праха Н. Н. Муравьева-Амурского в районе исторического центра Владивостока.
Муравьев является лицом выдающимся как своими заслугами, так и свойствами своего чисто русского самобытно характера. Неутомимый труженик, он постоянно руководился мыслью быть полезным Государю и Отечеству.
Глубоко веруя в Промысел Божий, он был чрезвычайно тверд в борьбе с обстоятельствами и невзгодами жизни. Человек решительный, он был прямодушен, честен и справедлив.
При возврате России Приамурья «порохом не пахло» и этот успех обеспечили именно указанные качества генерал-губернатора Восточной Сибири. Айгунский договор, явился крупным дипломатическим успехом России и этим успехом она во многом обязана верному сыну своему, жизнь свою положившему ради Отечества - Муравьеву.
Муравьёв-Амурский, Николай Николаевич (1809 - 1881) - генерал-губернатор Восточной Сибири. Основал город Владивосток. Принимал активное участие в освоении Восточной Сибири, острова Сахалин и Камчатки. Подписал Айгунский трактат с Китаем.
Детство и юность
Николай Николаевич Муравьёв родился в 1809 году в Санкт-Петербурге, был сыном сенатора, окончил Пажеский корпус и поступил на военную службу.
Карьера
Он был активным участников русско-турецкой войны (1828-1829г.), воевал на Кавказе, состоял адъютантом при генерале Е.А.Головине. После ранения Муравьёв оставил армию и несколько лет занимался хозяйством в имении Стоклишки в Виленской губернии, пожалованном его отцу в пожизненное владение.
С 1840 по 1844 год он служил начальником одного из отделений Черноморской береговой линии, снова принимал участие в боевых сражениях.
В 1846 году в составе министерства внутренних дел Муравьёв стал исполняющим должность военного губернатора Тулы и в первом же своем отчете о ревизии указал на многие нужды губернии, прежде всего на упадок сельского хозяйства. Образованный, широко мыслящий, он первый из российских губернаторов поднял вопрос об освобождении крестьян. Он понимал, что крепостное право сдерживает развитие земледелия, животноводства, тормозит развитие России. Несколько помещиков согласились подписать его обращение к государю. Но правивший в то время Николай I на поданную ему бумагу не отреагировал, зато обратил внимание на активного губернатора, которого язвительно назвал "либералом и демократом".
Николай I запомнил Муравьёва и в 1847 году предложил ему стать генерал-губернатором Восточной Сибири. Тот согласился. Муравьёв ездил по краю, знакомился с бытом и обычаями аборигенов, понимал, что необходимо обживать эти места, нужно населять их людьми из центра. По его инициативе были образованы Камчатская, Забайкальская и Приамурская области. Главный морской порт из Охотска перенесли в Петропавловск-Камчатский, затем - в Николаевск-на-Амуре.
Муравьёв многое сделал для того, чтобы река Амур, уступленная Китаю в 1689 году, вновь стала русской. Для этого пришлось преодолеть немалое сопротивление чиновников из Петербурга. В тот момент Россия еще не была готова к войне с Китаем, и правительство предпочитало планомерный захват Приамурья. С помощью губернатора стали появляться русские поселения вдоль Амура, на острове Сахалин, на Камчатке. Наконец Николай I понял, что необходимо активно осваивать Восточную Сибирь, остров Сахалин и полуостров Камчатку сделать русскими. И он предоставил Муравьёву право вести переговоры с китайским правительством по разграничению территорий о реке Амур, а для поддержания порядка направил ему войска.
В 1858 году Муравьёв подписал с Китаем Айгунский трактат, согласно которому река Амур до самого устья стала границей России с Китаем. За это важное политическое деяние Муравьёв удостоился титула графа Амурского.
В 1859 году генерал-губернатор Восточной Сибири Николай Николаевич Муравьев на паруснике обследовал берега залива Петра Великого. Его внимание привлекла хорошо укрытая бухта, где во время шторма могли прятаться суда. Ранее туда заходили французские китобои. Крутые высокие холмы загораживали ее от ветра. Она была похожа на бухту Золотой Рог, которую Муравьёв видел в Константинополе. С его подачи открытую им бухту стали называть так же - Золотой Рог. На ее отлогих берегах он приказал основать военный пост, который назвал Владивостоком, что означает "владей Востоком", а полуостров позже назовут его именем - полуостров Муравьёва-Амурского.
Муравьёв хотел присоединить к России и другие пустовавшие земли, но эти его идеи поддержки не нашли. Не удались его попытки как можно быстрее заселить побережья Амура, устроить пароходное сообщение, наладить почтовые отправления.
В 1861 году он оставил должность генерал-губернатора и стал членом государственного совета. Эта должность не была обременительной, и граф Муравьёв-Амурский мог уехать из России. Он поселился в Париже и лишь изредка навещал ставшие близкими места на Дальнем Востоке.
Муравьёв умер и был похоронен в Париже на Монмартрском кладбище. В начале 1990-х годов его останки перевезли во Владивосток и с почестями похоронили в исторической части города.
Увековечивание памяти
- В начале 1990-х годов его останки перевезли во Владивосток и с почестями похоронили в исторической части города.
Источники и литература
- Кубеев Михаил Николаевич 100 великих имен России . - Научно-популярное издание. - Москва: ООО "Издательский дом "Вече", 2009. - 5000 экз.
Примечания
Муравьев Николай Николаевич изображен на банкноте банка России номиналом 5000 рублей образца 1997 года.
Муравьёв-Амурский Николай Николаевич (1809 – 1881) – русский государственный и военный деятель, дипломат, генерал-губернатор и командующий войсками Восточной Сибири (1847–1861), благодаря плодотворной деятельности которого в середине XIX в. был решён «Амурский вопрос», к России присоединены Приамурье и Приморье, начато заселение и освоение далёкой окраины России – Дальнего Востока.Н. Н. Муравьёв родился 23(11) августа 1809 г. в Санкт-Петербурге. Происходил из старинного рода служилых дворян. Отец – статс-секретарь при Императоре Александре I. Мать была весьма образованной, религиозной женщиной, любила природу, деревню, была заботливой матерью, доброй дочерью и верной женой. Она умерла, когда её старшему сыну шёл десятый год. Получив первоначальное образование под влиянием матери, после её смерти Н. Н. Муравьёв был отдан в частный пансион Годениуса для подготовки к поступлению в университет. Но император Александр I в качестве своего расположения к отцу приказал принять двух сыновей Муравьёвых в Пажеский корпус. В 14 лет, хорошо подготовленный, Н. Н. Муравьёв был произведён в камер-пажи, а затем в фельдфебеля. После окончания с отличием Пажеского корпуса поступил на службу прапорщиком в лейб-гвардии Финляндский полк. Первый военный опыт приобрел в войне с Турцией (1828–1829), в Польше участвовал в усмирении польских повстанцев. В 1838–1844 гг. служил в действующей армии на Кавказе, где стал генералом, был ранен. В 1846–1847 гг. был губернатором Тульской области. В 1847 г. император Николай I назначил Н. Н. Муравьёва на должность Иркутского и Енисейского генерал-губернатора и командующим войсками Восточной Сибири. В 1848 г. он стал генерал-губернатором Восточной Сибири. К этому времени экономическое развитие настойчиво выдвигало вопрос об обеспечении обширного сибирского края выходом к Тихому океану. Ключом выхода являлся Амур – мощная широтная речная магистраль, которая согласно Нерчинскому договору (1689) была недоступна для русских. Российское правительство искало подходы к решению амурской проблемы. Для этого благоприятно складывалась внешнеполитическая ситуация. Появление в северо-восточной акватории Тихого океана английских и французских военных судов, нападение их на Петропавловск-Камчатский (1854–1855) не могло не обеспокоить правительство Российской империи. Это же обстоятельство встревожило и власть Дайцинской империи. Так сложились политические предпосылки для совместного противодействия англо-французской агрессии двух соседних империй – Российской и Дайцинской. За 13 лет губернаторства Н.Н. Муравьев проявил себя не только умным администратором, но и дальновидным политиком, дипломатом. «Амурский вопрос» стал стержнем всей его деятельности, решение его стало главным делом жизни Н. Н. Муравьёва. Его энергичным сподвижником в решении этой грандиозной задачи стал опытный мореход Г. И. Невельской. Поддерживая перед правительством открытия Г. И. Невельского, он способствовал официальному утверждению в 1851 г. Амурской экспедиции. В этом же году при участии Н.Н. Муравьева состоялась открытие в г. Иркутске Сибирского отдела Русского географического общества, сосредоточившего в своих руках все научные работы и исследования, проводившиеся в регионе. С Амурской экспедиции Г. И. Невельского, которая доказала, что устье Амура судоходно, а Сахалин – остров, началось фактическое заселение русскими Приамурья. В 1850 г. был основан военный пост Николаевск, поднят русский флаг, что означало: нижнее Приамурье вошло в состав России. Поскольку у военного министра не было лишних солдат, у министра финансов – свободных денег, Н. Н. Муравьёву пришлось при выполнении своего замысла опираться на собственные ограниченные силы и действовать в сжатые сроки с тем, чтобы поставить западно-европейских дипломатов перед свершившимся фактом. Так возник оригинальный план сплавов по Амуру для снабжения продовольствием и снаряжением русских людей, находившихся в низовьях Амура. Получив на сплав разрешение императора Николая, «чтобы при этом не пахло порохом», поставив в известность правительство Китая, Н. Н. Муравьёв в 1854 г. успешно провёл первый сплав по Амуру, а затем ещё четыре, в двух из которых участвовал сам. Главной целью сплавов было заселение и освоение амурских берегов. Для их проведения строились пароходы и баржи, баркасы, вельботы и много других плавсредств, которые прошли до устья Амура. В числе участников сплавов были экспедиции ученых географов, картографов, геодезистов, натуралистов, этнографов. Во время сплавов по указанию Н. Н. Муравьёва определялись места будущих поселений, солдаты сибирских линейных батальонов под командованием офицеров основывали военные посты, казаки ставили станицы. В эти годы вдоль Амура возникло несколько десятков русских поселений, в том числе будущие города Благовещенск и Хабаровск. В Приморье Н.Н. Муравьев наметил место для основания Владивостока. Оценивая свои походы, Н. Н. Муравьёв говорил, что «Первым сплавом открыл Амур, вторым – защитил, третьим – присоединил к России». В итоге при минимальной поддержке правительства, в короткий срок, мирно, без применения оружия, малыми средствами Н. Н. Муравьёв вернул в состав России открытые русскими землепроходцами в ХVII в. приамурские земли. В 1858 г. во время очередного сплава в Айгуне состоялись переговоры с представителями Китая. Н. Н. Муравьев, имевший все полномочия, предоставленные ему Александром II, подписал 28 (16) мая 1858 г. Айгунский русско-китайский договор, согласно которому левый берег Амура стал владением Российского государства, а правый берег до р. Уссури – владением Дайцинской империи. Айгунский договор явился крупным дипломатическим успехом России, и этим успехом она во многом обязана Н. Н. Муравьёву, проявившему в Амурском вопросе удивительную индивидуальность, прозорливость, светлый ум, дипломатический такт. Ему удалось привлечь взоры правящих кругов России к Дальнему Востоку, убедить их в необходимости «стать твёрдою ногою на Амур». Признав заслуги Муравьёва, император возвёл его в графское достоинство Российской империи с прибавлением к фамилии приставки «Амурский», дал чин генерала от инфантерии.
Ратифицированный в России и Китае Айгунский договор стал основой для заключения Тяньцзинского (1858) и Пекинского (1860) российско-китайских договоров, по которым весь Уссурийский край вошел в состав России, и она получила право вести торговлю с соседним государством не только сухим путем, но и морем. Установление российско-китайской границы отвечало национальным интересам как Российского государства, так и Поднебесной империи. В результате умелых административных, политических и дипломатических решений к России была присоединена территория в 1,5 млн. кв. км, равная нескольким европейским государствам. Это придало России евразийский характер и прочно вывело её на Тихоокеанское побережье. На присоединенных землях граф Н. Н. Муравьёв-Амурский заложил твердые основы российской государственности. Было установлено административно-территориальное управление – образована Приморская область (1856) с центром в г. Николаевске и Амурская область (1858) с центром в г. Благовещенске. Еще одним крупным деянием Н. Н. Муравьева на посту сибирского губернатора стало создание в Приамурском крае Амурского казачьего войска (8 декабря 1858 г.), призванного обеспечить охрану новой государственной границы. В своей деятельности Н. Н. Муравьёв-Амурский всегда пользовался результатами научных исследований, опирался на помощь учёных. Созданный им Сибирский отдел Императорского русского географического общества послужил основой для создания в 1884 г. Общества изучения Амурского края во Владивостоке и Приамурского отдела ИРГО в Хабаровске (1894) – первых научных организаций на Дальнем Востоке.
После 13-летней верной службы трону и Отечеству в начале 1861 г. Н. Н. Муравьёв-Амурский оставил должность генерал-губернатора и навсегда покинул Сибирь, а вскоре – и Россию. Он был сравнительно молод – ему не исполнилось и 52 лет, и он мог рассчитывать на продолжение службы, но её не получил. Он был назначен членом Государственного совета при императоре, награждён орденом Св. Владимира I степени с мечами. За свои заслуги перед Отечеством Н. Н. Муравьёв-Амурский был награждён также орденами Св. Анны III степени с бантом, Св. Владимира IV степени с бантом, Св. Анны II степени с императорскою короною, Св. Станислава I степени, Св. Анны I степени, Св. Георгия IV степени, Св. Владимира I степени с мечами, орденом Александра Невского, украшенным бриллиантами. Последние годы жизни он провёл во Франции, лишь изредка приезжая в Россию. Умер в Париже, похоронен на Монмартрском кладбище. И, если столичная аристократия постаралась предать забвению имя великого гражданина России, то на Дальнем Востоке память о графе Н. Н. Муравьёве-Амурском свято сохранялась и передавалась новым поколениям русских людей, осваивавших дальневосточные земли. Время же его губернаторства стали называть Муравьёвским веком, подчеркивая масштаб его деяний. Сподвижники Н. Н. Муравьёва-Амурского инициировали создание памятника графу, который был поставлен на высоком Хабаровском утёсе в 1891 г. В 1991 г. его прах был перевезён из Парижа в Россию и перезахоронен во Владивостоке.
Он прибыл в Иркутск в марте 1848 года. При знакомстве с чиновниками никому не подал руки - все они были плохо помянуты в отчетах ревизии сенатора Толстого. Страху навело заявление, поминавшее казненного декабриста Муравьева-Апостола: "Я не из тех Муравьевых, которых вешали. В случае чего, сам буду вешать!" И начал борьбу против махинаций золотопромыш- ленников, которая оказалась небезопасной - звенья преступной цепочки вели в Петербург. Еще сложнее было с откупными делами - злоупотребления вошли в плоть и кровь большинства купцов, решавших все с помощью взяток. Отказавшись от "благ", которыми пользовались его пред- шественники. Муравьев вел аскетический образ жизни - работал допоздна, вставал в 5 утра. Выпив чаю с ромом и закусив сухарем, выходил в город в простой шинели, без охраны, навещал присутственные места, рынки, магазины.
"Столица Сибири погрязла в разврате и взяточничестве", - решил он.
Некоторые его методы выглядели диковинно, если не сказать - диковато. Для борьбы с проституцией Муравьев распорядился выдавать женщин легкого поведения замуж за штрафников. Свадьбы проходили так: солдаты и женщины выстраивались по росту друг против друга, затем каждый солдат подходил к стоящей перед ним девке и вел в церковь. После венчания и празднич- ного стола новобрачные проводили первую брачную ночь в общей казарме. Затем их отправляли на Амур. Как ни странно, большинство браков оказалось крепкими. Получив бесплатно по одной лошади, лес на строительство дома, сохи, бороны, молодожены обзаводились хозяйством, детьми. Такие меры оказались понятны и даже привлекательны.
Прослышав о справедливом начальнике, к Муравьеву стали приезжать буряты, тунгусы, якуты с жалобами на притеснения от своих родовых и русских начальников. Решение их проблем генерал-лейтенант поручил молодому чиновнику особых поручений Бернгарду Струве, который стал защищать их интересы и в корне изменил отношение к инородцам.
Посетив улусные школы, Муравьев распорядился ввести в них преподавание русского языка. Это стало эпохой в просвещении инородцев. Обладая чутьем на таланты, он пригласил к себе выпускника Казанского университета Доржи Банзарова, первого бурятского ученого. В свите генерал-губернатора оказался и крещеный бурят Епифан Сычевский, знаток китайского языка, который стал переводчиком при заключении Айгунского договора (1858).
Особое внимание Муравьев уделял религии - тесно сотрудничал с архиепископами, помогал им строить церкви, способствовал утверждению царем нового Положения о буддийском духовенстве, по которому хамбо-лама утверждался Высочайшей грамотой. Поначалу он настороженно отно- сился к шаманству. Однако увидев, что инородцы все дела - от охоты до пахоты - проводят с шаманскими молебнами, стал и сам принимать шаманские напутствия перед своими путешествиями, "За амурское дело, - говорил он, - готов молиться Будде, Христу, Магомету и шаманским духам".
"Амурское дело" было главной целью молодого генерал-губернатора.
ПОСЛЕ НЕРЧИНСКОГО ДОГОВОРА 1689 г. русские не имели права плавать по Амуру. Пользуясь отсутствием в Охотском море российского флота, англичане и французы наводнили его своими судами, которые добывали рыбу, котиков, били китов. Муравьев говорил царю перед отъездом в Иркутск: "Амур должен стать стратегическим каналом для защиты Дальнего Востока". Николай I согласился: "Трудно защищать Амур из Кронштадта". Тем временем экспедиция Невельского исследовала низовья Амура, на которые китайцы не претендовали.
Лучшие дня
Первое официальное плавание по Амуру Муравьев провел в мае 1854 года. Пароход "Аргунь", построенный в Шилке, возглавил флотилию из 77 барж и плотов, загруженных пушками, порохом, солдатами. Все это было доставлено в низовья Амура; часть пошла оттуда на Камчатку, где Муравьев выбрал места батарей в Авачинской бухте.
Крымская война, неудачная для России, шла и на Дальнем Востоке. Англичане и французы направили эскадру из 6 военных кораблей в Авачинскую бухту. Петропавловск обороняли всего 347 солдат и моряков. Они сумели отразить штурм. Особую роль сыграли батареи, установленные Муравьевым. Метким огнем были сильно повреждены корабли неприятеля, сбит флагманский флаг, убит адмирал Прайс. Исход сражений решили рукопашные бои.
Весть о победе пришла в Иркутск лишь 2,5 месяца спустя, 6 и 7 ноября здесь шли торжественные молебны, а по улицам возили знамя англичан, захваченное на Камчатке...
Китайские власти вначале противились установлению границ по Амуру. Но Муравьев сумел убедить их в дружелюбии России. 16 мая 1858 г. в Айгуне был подписан исторический трактат о границах между Россией и Китаем по Амуру. Китайцы отметили это событие небывалой иллюми- нацией в Пекине. Большие торжества прошли в Благовещенске, Чите, Иркутске, других местах Сибири.
"Европа смотрит на нас с завистью, Америка с восторгом, - говорилось на торжестве в Иркутске. - Не все могут представить, как приобрести реку почти в четыре тысячи верст и пространство в миллион квадратных верст, не порезав пальца, без треволнений и страха не только для России, но и для мест, прилегающих к этому краю..."
Добиться этого мог лишь человек, прошедший через массу сражений и потому знающий цену жизни и смерти. Муравьев воевал на Балканах и на Кавказе, он ненавидел напрасную кровь. Новая граница включала в состав России Приамурье, Хабаровский и Приморский края, Сахалин.
26 августа 1858 г. из Петербурга поступил царский рескрипт о возведении Муравьева в графское достоинство с титулом Амурский.
14 ЛЕТ ПРОБЫЛ МУРАВЬЕВ-АМУРСКИЙ на посту генерал-губернатора Восточной Сибири. Мог бы поработать еще, но считал: "Никто не должен быть на одном месте более 10 лет, иначе он обрастает жиром, и толку от него нет". Его уговаривали, но он отвечал: "Переслуживать - преступление".
Улицы и площади Иркутска полны народа, все знают, что генерал-губернатор уезжает навсегда. Люди со слезами на глазах прощаются с ним. Граф едет в Вознесенский монастырь. После молебна его выносят на руках соратники, на улице перехватывают крестьяне, затем - инородцы. "Им и выпало на долю, - вспоминал Б. Милютин, - сказать последнее прости: "Мы, граф, тебя не забудем. Не забудь и ты нас!" Тронулись повозки. Все стояли без шапок, кто крестился, кто бежал сзади... Шибче и шибче двигались повозки, а народ долго стоял без шапок. И невольно пришло в голову: "Закатилась зорька Сибири".
Умер он через 20 лет в Париже. Еще через 10 лет, в 1891-м, пятиметровая бронзовая скульптура работы Опекушина была доставлена поездом из Петербурга в Одессу, оттуда южными морями - на Дальний Восток, а там - через озеро Ханка, реку Уссури в Хабаровск, где ее установили на вы- соком утесе Амура. В 1929-м Муравьев был снят, вместо него установлен Ленин; он простоял 60 лет.
Через год после провозглашения независимости России прах Муравьева-Амурского был вывезен из Парижа и торжественно захоронен в центре Владивостока, а еще через год восстановлен на прежнем месте памятник в Хабаровске.
